Еврейская философия в ее современном, классическом виде зародилась в Александрии приблизительно в II веке н.э. в результате тесных связей с соседями - греками.

Первое важное свидетельство ее - "Книга премудрости", посвященная разоблачению языческих культов и нравов и восхвалению мудрости. Эта книга проникнута возвышенным монотеизмом - единобожием в высшем смысле слова! - и неколебимой верой в "личностного" Бога, что соответствует духу иудаизма. Однако воздействие греческой философии на автора не вызывает сомнений. "Премудрость" этой книги - совсем не то, что "мудрость" Книги притч; здесь мудрость становится началом объективным и играет роль посредника между Богом и миром, "проникая во все и пронизывая все" . Мудрость как бы отделяется от Бога и от человека, начинает как бы "гулять сама по себе", что уже явно выходит за рамки еврейских представлений в их чистом, изначальном виде: понимается в духе стоической философии как мировой дух или всеобъемлющий разум (Логос).

Еще более ощутимо греческое влияние в утверждении, что мир был создан не ex nihilo (из ничего), а из некой бесформенной материи. Прямо противоположна учению Талмуда, но зато родственна платоновской философии идея о том, что душа попадает в тело, уже пройдя через предшествующее существование, и поэтому томится в теле, как узник в неволе.

Вообще надо отметить и то, что во времена Платона и его учеников (пятое столетие до новой эры) наука о происхождении мира и его основах превратилась из области, которой занимаются ради чистого и бескорыстного любопытства в коммерческую науку - греческие философы начали как раз тогда зарабатывать деньги своим умением рассуждать и решать мировые вопросы. Поэтому у того же Платона много разных идей об одних и тех же вещах, каждая из которых теперь считается классикой, но между собой они не очень срастаются, откровенно говоря: они подходили к разным объяснениям, как съемные, взаимозаменяемые детали. Потом, когда за дело взялись схоласты - чисто коммерческие философы, способные вывести любую мысль из любой посылки и предпосылки - это направление приняло совсем забавный характер, но с еврейской философией во мнениях несколько разошлось, поскольку беспринципность плохо уживалась с той строгой системой понятий и рамок, которую дает уму Тора. Но здесь мы немного забежали вперед - будемте придерживаться линии событий, которые и составили историю еврейской философской мысли в ее соударениях и пересечениях с так называемой "главной линией идеалистической философии в античные времена", которую и представляет Платон в полный рост.

Крупнейшим и самым известным представителем александрийской школы еврейской философии был Филон (ок. 25 г. до н.э. - 40 г. н.э.). Он первым поставил задачу примирить воззрения Торы с греческой философией. Большую часть обширных сочинений Филона составляют комментарии, нечто вроде самодельного мидраша к Священному Писанию. Он наивно пытается обнаружить в Торе все те представления, которые он заимствовал у греков, в частности, у того же самого старика Платона. Для этой цели Филон прибегает к методу аллегорического, иносказательного толкования. Для Филона все в Торе, начиная от имен и дат и кончая историческим повествованием и религиозно-нравственными предписаниями, - иносказание. Это не значит, что Филон отрицает исторический характер событий, описанных в Торе, или обязательность ее заповедей. Он лишь утверждает, что все содержание Торы призвано не столько руководить каждодневным поведением человека, сколько внушать ему возвышенные философские идеалы, что для Филона означает те представления, которые привлекли его к современной греческой философии.

Например, Исход, по его мнению, описан в Торе не для того, чтобы Израиль помнил в каждом поколении как произошедшие лично с каждым евреем беспримерные в мировой истории акты чудесного спасения, которые совершил ради него Превечный, а как проповедь о спасении от душевных волнений. И так далее - то есть Филон советовал свободно размышлять над Торой, чтобы она - и в этом ее высший, по его мнению, смысл - навевала высокие думы и красивые ассоциации. Заповедь о Шаббате должна напоминать человеку не о Творении и Исходе, а о важности почитания мистического числа "семь". Ясно, что кто так думает, субботу соблюдать едва ли будет на самом деле, зато сможет сказать о ее космической важности массу интересного и завлекательного: только кому он все это будет говорить, если субботу забудут и не будут соблюдать? То есть - слово отделяется от дела и от того, что оно вообще называет - и превращается в некую "самоходную" единицу. Это важное - но столь же вредное для еврейского образа жизни нововведение Филона Александрийского. Однако не единственное - что интересно:

Важнейший вклад Филона в историю философско-религиозной мысли (ничего общего не имеющей с иудаизмом) - его концепция логоса (того самого отдельно взятого, "самого по себе разгуливающего по миру" слова. Развивая идею "Книги премудрости", Филон пришел к новому пониманию греческого логоса. Он трактовал логос как особую личность, "второго бога" или "сына бога", которая является инструментом божественного творения и откровения и орудием имманентной деятельности Бога в универсуме. Логос, в понимании Филона, стоит несомненно ниже самого Бога. Он отнюдь не тот Логос-Слово, который, согласно христианской теологической догме, "сотворил плоть. Скорее Филон просто перепутал одно из имен-обозначений Вс-вышнего в арамейском переводе Торы ("Слово") и его суть - перепутал и "раздвоил" имя и понятие, для евреев совершенно единые. Перепутал - и путаницу эту зафиксировал, из-за чего потом в философии всех эпох было столько недоразумений: Сам Бог в системе Филона не только бесплотен, но и лишен любых атрибутов и свойств. Это чистое бытие, относительно которого ничего нельзя утверждать. Бог - абстрактное, статичное, вечно неизменное и равное себе духовное начало. Таким путем Филон пытался примирить платоновскую тенденцию, удаляющую Бога как можно дальше от зримого мира, с воззрением Торы, утверждающей личную связь Бога с миром.

Концепция логоса, развитая Филоном, как указано выше, глубоко чужда иудаизму. Еще бы! Библейский Бог - это живой Бог, а не безличное начало греческой метафизики. Для исполнения Своей воли Он пользуется посредником, но, конечно. Сам отнюдь не бездействует. Представление о логосе как о "втором боге" нарушает абсолютный монотеизм еврейской традиции. Неприемлем для иудаизма и аллегорический метод Филона, сводящий Тору до положения хрестоматии по греческой метафизике. Если учителя Талмуда иногда и прибегали к аллегории в интерпретации Торы, они никогда не упускали из вида, что, в первую очередь. Тора является откровением Воли Творца, в не руководством к экзальтированному созерцанию Божества. Кроме того, при таком аллегорическом толковании Тора в своей повествовательной части лишается той национально-исторической значимости, которую она имеет для еврейского народа и его судьбы. Все это объясняет, почему Филон не оказал значительного влияния на развитие еврейской мысли. Его сочинения, однако, тщательно штудировали отцы церкви, которые нашли в них подходящий материал для того синтеза иудаизма с греческим мировоззрением, который стал называться христианской теологией.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.istina.rin.ru/

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Эта знаменитая школа

образовалась в Александрии (Египет), которая была несколько

столетий великим престолом учености и философии. Знаменита своей

библиотекой, носящей название "Александрийской", созданной

Птолемеем Сотером, умершим в 283 году до Р.Х., в самом начале его

царствования; библиотекой, которая когда-то гордилась 700 000

свитков или томов (Аул Геллий); своим музеем, первой подлинной

академией наук и искусств; своими всемирно известными учеными -

такими как Евклид (отец научной геометрии), Аполлоний Пергский

Никомах (арифметик); астрономами, физиками, анатомами - такими

как Герофил и Эразистрат, врачами, музыкантами, художниками и

т.д.; она стала еще более знаменитой благодаря своей

Эклектической, или Нео-Платонической школе, основанной в 193 году

н.э. Аммонием Саккасом, учениками которого были Ориген, Плотин и

многие другие, прославленные теперь в истории. Известнейшие школы

гностиков свое начало взяли в Александрии. Филон Иудей, Иосиф,

Ямблих, Порфирий, Климент Александрийский, Эратосфен Астроном,

Ипатия, дева-философ, и бесчисленное количество других звезд

второй величины - все принадлежали, в разные времена, к этим

великим школам и помогли превратить Александрию в один из

наиболее справедливо прославляемых оплотов учености, когда-либо

Отличное определение

Неполное определение ↓

Александрийская школа

По целому ряду текстов и свидетельств мы можем утверждать, что в отличие от Афин Александрия постоянно культивировала платонизм, причем не только язычники, но и христианские писатели находились под его влиянием. Достаточно упомянуть Евдора Александрийского, Аммония, учителя Плутарха, перебравшегося в Афины из Александрии в середине I века н.э., Аммония, учителя Плотина, а также старшего современника Плотина христианина Оригена (которого не следует отождествлять с соучеником Плотина у Аммония т.е. Оригеном-язычником), чтобы утверждать наличие платонизма в Александрии в первой половине I и в первой половине III века, то есть тогда, когда об Афинском платонизме сказать нечего. В IV веке в Александрии философию Платона и Аристотеля преподает Гипатия, которая также составила комментарии к Аполлонию, Диофанту и Птолемею, т.е. была профессиональным математиком и астрономом. Гипатия была растерзана толпой фанатиков-христиан в 415 году. Ее учеником был Синесий Киренский, ставший епископом Птолемаиды в 410 году. Его сочинения (трактат «О сновидениях» и гимны) представляют собой смешение христианства и платонизма, затронутого влиянием Плотина и Порфирия.

Развитой постямвлиховский платонизм культивируется в Александрии начиная с Гыерокла, ученика Плутарха Афинского. Согласно свидетельству Дамаския («Жизнь Исидора», 54), Гиерокл отличался великолепным языком и богатством мыслей, чем приводил в восхищение своих слушателей, соперничая едва ли не с самим Платоном. Гиерокл толковал платоновские диалоги (в частности, «Горгия»), но до нас дошел только его комментарий к пифагорейским «Золотым стихам», а также сведения о его трактате «О провидении». Комментарий к «Золотым стихам» представлял собой введение в философию, поэтому он носит элементарный характер. Гиерокл подвергся преследованию и изгнанию за приверженность к язычеству, но, вернувшись через некоторое время в Александрию, он продолжал преподавание платоновской философии.

В Афинах же, но уже у Сириана, учился Гермий, от которого дошла запись толкований Сириана на платоновского «Федра», а у Прокла учился сын Гермия Аммоний (родился до 445 года, умер между 517 и 526). Он был знаменит своими толкованиями Аристотеля (до нас дошел единственный текст, написанный самим Аммонием, комментарий к трактату «Об истолковании»; изданные его слушателями и носящие имя Аммония комментарии к «Введению» Порфирия и к аристотелевским трактатам «Категории», «Аналитика Первая»; а также комментарии Аммония на «Метафизику» и на «Введение» Никомаха, записанные его учеником Асклепием), но читал также тексты Платона: его толкования Платона слушал Дамаский между 475 и 485 годами; толкование «Горгия» значительно позднее слушал Олимпиодор; о комментариях Аммония к «Теэтету» упоминает Асклепий. И хотя слава Аммония основывалась на его комментариях к Аристотелю, есть все основания предполагать, что при нем в Александрии преподавался развитой курс платоновской философии в духе афинской школы, хотя, может быть, немногие из его учеников достигали вершин - «Парменида» и «Тимея». Вероятно, непосредственным преемником Аммония был Евтокий, читавший курс по «Органону» Аристотеля.

Учеником Аммония был также Иоанн Филопон (или Иоанн Грамматик, что свидетельствует о том, что он не был профессиональным преподавателем философии), от которого дошли издания комментариев Аммония на Аристотеля («Категории», «Аналитика I и II», «Метеорологика», «О возникновении и уничтожении», «О душе», «Физика»), переиздание комментария на «Введение» Никомаха, знаменитое сочинение «Против Прокла по вопросу о вечности мира», сочинение «Против Аристотеля», известное нам благодаря цитатам и критике Симпликия, а также поздний трактат «О творении мира», посвященный Сергию, патриарху антиохийскому в 546-549 годах.

Иоанн Филопон - фигура чрезвычайно интересная и важная, во-первых, потому, что он был христианином, причем, вероятно, был крещен еще в самом нежном возрасте; во-вторых, потому, что в его развитии мы наблюдаем два периода. Первый представлен комментариями к Аристотелю в духе Аммония: для этого периода свойственно традиционное для позднего платонизма представление о структуре универсума, в целом ряде моментов объединяющее Платона и Аристотеля (вышебытийное единое, ум-демиург, являющийся и производящей, и целевой причиной, трансцендентные умы, рациональные души, сфера небесная, сфера подлунная, четыре элемента, материя). Второй период, начинающийся с 529 года (т.е. времени появления эдикта Юстиниана о закрытии философских школ, что и послужило поводом для декларации новых взглядов), характеризуется упрощенной схемой универсума (личный бог-ум есть высший уровень иерархии, творение мира - результат свободного божественного изволения, мир не является больше божественным) и противопоставлением Платона и Аристотеля. Новая установка Иоанна Филопона прежде всего проявляется в сочинении «О вечности мира», которое было написано в 529 году, в переделке уже составленных комментариев - к «Физике» прежде всего, в сочинении «Против Аристотеля». Впоследствии, вероятно под влиянием монофизитов, почитавших Аристотеля, Иоанн Филопон смягчается в своем его неприятии, о чем можно судить по сочинению «О творении мира» («Семь книг толкований на творение мира по Моисею»).

Но это уже не имело никакого отношения к развитию Александрийской школы и потому не входит в задачу данного изложения, тогда как критическое отношение Иоанна Филопона к Аристотелю задевало интересы платоновской школы и потому вызвало резкую критику другого ученика Аммония (учившегося также у Дамаския и вместе с ним покинувшего Афины после 529 г.) - Симпликия. До нас дошли его комментарии к сочинениям Аристотеля «Категории», «О небе», «Физика», а также комментарий к «Руководству» Эпиктета. В комментарии к трактату «О небе» Симпликий называет Филопона новичком, представителем новомодной болтовни (под которой разумеется христианство), чей платонизм поверхностен, в силу чего он не может понять и глубокой согласованности учений Платона и Аристотеля; душа Филопона, согласно Симпликию, одержима не разумом, а страстьми и воображением; то, что он так многословно излагает, не представляет интереса для знатоков, а предназначено для непросвещенной публики, имеет своей целью дерзостно привлечь к себе внимание и продиктовано пустым и бессмысленным честолюбием. Нападки Филопона на Аристотеля Симпликий сравнивает с акцией Герострата, сжегшего храм Артемиды Эфесской.

Симпликий остается непоколебим в своей приверженности к язычеству, что поддерживалось исключительной и искусственной атмосферой кружка неоплатоников в Харране близ Эдессы - последнего оплота просвещенного язычества. О том, насколько хорошо была оснащена эта маленькая философская школа всеми необходимыми текстами - источниками языческой премудрости, можно судить по тому же Симпликию, в частности, по его комментарию к «Физике» - одному из важнейших источников наших сведений о ранней греческой мысли.

Однако языческая философия развитого платонического толка еще некоторое время могла развиваться и в Александрии. Об этом можно судить по комментариям еще одного ученика Аммония профессора философии в Александрии - Олимпиодора. Олимпиодор родился до 505 года и, во всяком случае, преподавал в 564 году. До нас дошли его комментарии как к Аристотелю (к «Категориям» и «Метеорологии»), так и к Платону (к «Алкивиаду I», «Горгию», «Федону»), что свидетельствует о том, что Олимпиодор вел занятия с продвинутыми слушателями. Из комментария к «Горгию» мы можем заключить, что слушатели Олимпиодора были христианами, а Олимпиодор при этом не скрывал своей принадлежности к язычникам: „Нужно заметить, что и мы [= платоники, философы-язычники] знаем, что первая причина, бог, - един, то есть мы знаем, что нет множества первых причин". "Философы полагают, что есть единое начало всего и единая первейшая надмирная причина". "И не думайте, будто философы почитают камни и изображения как богов: просто мы, живя с опорой на ощущения, не можем подступиться к бестелесной и невещественной силе, и изображения были придуманы ради напоминания о тамошнем, то есть ради того, чтобы, взирая на них и им поклоняясь, мы приходили к мысли о бестелесных и невещественных силах".

Однако развитой языческий платонизм Олимпиодора уже не нашел для себя продолжателей: Элиас (Илия), и Давид, преподававшие философию в Александрии во второй половине VI века, были христианами. Об этом свидетельствуют их имена и отдельные пассажи в их сохранившихся текстах. Это же - вкупе с отсутствием каких бы то ни было упоминании об их курсах платоновской философии - заставляет нас предположить, что обучение философии в Александрии сводилось в это время к элементарным курсам по логике Аристотеля.

От Элиаса, вероятнее всего непосредственного ученика Олимпиодора, дошли «Введение в философию», комментарий к «Введению» Порфирия, комментарий к «Категориям», комментарий к «Первой Аналитике» (начало - по-гречески, значительная часть - в переводе на армянский). От Давида (которого ни в каком случае нельзя смешивать с Давидом Непобедимым, учеником Месропа Маштоца и Саака Партева, армянином, учившимся греческой философии во второй четверти V века) дошли комментарии к «Введению» Порфирия и (в армянском переводе) к «Аналитикам». Помимо «Органона» Давид комментировал «Физику». К этой же традиции Элиаса-Давида принадлежит еще один комментарий к «Введению» Порфирия.

Примечательно, что в этих написанных христианами текстах упоминаются учения о вечности материи, божественности небесных тел, а также идет речь об иррациональных духах-мстителях и нимфах-долгожительницах без высказывания к этим представлениям собственного отношения. Создается впечатление, что философские представления и религиозная истина у Элиаса и Давида разведены и не согласуются между собой.

По-видимому, последним представителем александрийской школы был Стефан Александрийский, от которого дошел фрагмент комментария к третьей книге «О душе» Аристотеля, а также комментарий к трактату «Об истолковании». Стефан безусловно признает христианское вероучение и авторитет Библии и вместе с тем излагает языческие учения о вечности мира ("согласно Аристотелю"), о пятой сущности ("согласно некоторым"), о предсуществовании человеческой души и разумном характере небесных тел (не высказывая своего отношения к этим вопросам). Эта сдержанность Стефана объясняется тем, что он-в отличие от Иоанна Филопона - был профессиональным философом и как таковой был связан существующей школьной традицией. После восшествия на трон императора Ираклия (в 610 году) Стефан обретается в Константинополе и становится профессором императорской Академии, где (согласно позднему свидетельству) преподает платоновскую и аристотелевскую философию, квадривиум, алхимию и астрологию. Так языческая образованность постепенно ассимилируется христианством, и начинается ее бытование в Средние века.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Александрию основал Александр Македонский в дельте Нила, на месте рыбацкого поселка. Александрия стала впоследствии не только крупнейшим торговым, ремесленным, политическим, но и культурным и научным центром Востока. Гордостью Алексан-дрии была знаменитая библиотека, основанная в середине III в. до н.э.; она насчитывала более 700 тыс. папирусных свитков, которые помещали все известные произведения античной эпохи. Александрийская библиотека была частью Музея (храма муз), в котором розмишувалися астрономическая обсерватория, зоологический и ботанический сады, помещения для пребывания и работы ученых, приезжавших сюда из разных стран.

У истоков Александрийской математической школы стоял великий математик древности, педагог и систематизация математических наук Евклид. О личности Евкли-да нам известно очень мало. Жил он в последней четверти IV - первой четверти III в. до н.э.

Учился в Афинах, затем переехал в Александрию. В своем основном труде "Начала", состоящая из 13 книг, Евклид изложил все достижения древнегреческой математики в систематизированной аксиоматической форме. Сюда входили геометрия на плоскости, теория отношений Евдокса, теория целых и рациональных чисел, свойства квадратичных иррациональностей, основы стереометрии, метод исключений Евдокса. Евклид доказал теоремы, касающиеся площади круга и объема шара и др. Рассмотрел свойства пяти правильных многогранников, в которых Платон видел идеальные геометрические образы, выражающие основные структурные взаимосвязи Космоса. Изложение математических знаний имел дедуктивный характер, теории выводились из невелико! количества аксиом.

Универсальной ученостью выделялся Эратосфен, работы которого были посвящены не только математике, но и астрономии, географии, истории, философии и филологии. Особенно известны его работы по определению размеров земного шара, по географии. В математике Эратосфен известный своими исследованиями целочисленных пропорций, открытием "решетки Эратосфен а" (способов выделения простых чисел из любого конечного числа нечетных чисел, начиная с трех).

В Александрийской школе работал Никомед, известный открытием алгебраической кривой конхоиды (в полярных координатах эта кривая имеет вид р = А + В cosa), которую он применял для решения задач удвоения куба и трисекции угла.

Выдающимся математиком древности был Аполлоний Пергский. В своем главном произведении "Конические сечения" он обосновал теорию конических сечений в такой исчерпывающей форме, никто из следующих математиков (вплоть до Нового времени) к ней так и не смог ничего добавить. Аполлоний Пергский непосредственно подошел к основам аналитической и даже проективной геометрии. Он разработал завершенную теорию кривых второго порядка, в том числе эллипса. Ученый предложил метод описания неравномерных периодических движений как результат сложения более простых равномерных круговых движений. Это стало важнейшей предпосылкой для создания геоцентрической системы К. Птолемея.

В Александрийской школе начинал свой творческий путь и Архимед (6л. 287-212 pp. До н.э.). Именно здесь он сформировался как математик. Вернувшись в Сиракузы, Архимед продолжал поддерживать тесные связи с александрийскими математиками. Архимеду принадлежит важный вклад в математику, механику и практическую механику, а также физику и астрономию. В математике он создал методы вычисления площадей и объемов тел, был близок к открытию интегрального исчисления. Обосновал геометрическое решение кубического уравнения, открыл кривую, которая получила название "спирали Архимеда".

Доказал, что значение числа я находится между, а также установил, что объем сферы, полусферы и цилиндра одного диаметра с высотой, равной диаметру, относятся как 1: 2: 3. Определил квадратуру параболы и эллипса. При измерениях длины окружности впервые вычислил погрешности.

В своих исследованиях в области механики Архимед развивал теорию простых машин. Он ввел понятие центра тяжести, теоретически доказал закон простого рычага, создал основы статики и гидростатики. В гидростатике открыл закон, носящий его имя, и теоретически доказал его. В астрономии определил величину верхней границы видимого диаметра Солнца 33 ", что близка к истинному значению (31"59 ").

В области практической механики изобрел Архимедов винт для подачи воды, сферу - прибор для воспроизведения небесных явлений, много разных вантажопиднимальних и боевых машин. Архимед - основатель теоретической статики и гидростатики.

Развитие механики в эпоху эллинизма связан прежде всего с именем Герона Александрийского, известного также как Герон-механик. О периоде жизни и деятельности этого ученого точных сведений не сохранилось (ок. I-II ст. До н.э.).

Главное произведение Герона "Механика" сохранился только в арабском переводе сирийца Кости Ибн Луки, который жил в конце IX - начале X в. В "механике" исследуется передачи движения с помощью сцепленных кругов, добавление движений по правилу параллелограмма, распределение нагрузки между опорами, определяется центр тяжести. Как указывает Герон, он изложил содержание "Книги опор" Архимеда, которая, к сожалению, не дошла до нас. Приводится описание простых машин: рычага, коловорота, клина, винта и блока; соединение рычага, блока, коловорота и винта. В этой книге даются ответы на 17 вопросов относительно практического применения простых машин, а также определяются центры тяжести различных фигур. Описаны также различные конструкции устройств для подъема грузов и прессов, основанных на комбинациях простых машин.

Герону принадлежат также три трактата по прикладной механике: "Пневматика" - о механизмах, приводимых в действие сжатым воздухом или паром, "О автоматы" - о конструкции самрдиючих приборов и "Билопоика" - о конструкции луков, катапульт и других видов оружия.

Герон написал несколько работ по математике, в частности, предложил выражение для определения площади треугольника через его стороны a, b и с:

где. Это соотношение носит название формулы Герона.

Представителем Александрийской школы был и римский архитектор, механик, ученый-энциклопедист Марк Поллион Витрувий. Время жизни Витрувия относят ко второй половине I в. до н.э. Получил домашнее образование. Витрувий был строителем-практиком. Его трактат "Об архитектуре" состоит из 10 книг. Основное содержание 9 книг касается архитектуры. Десятая книга трактата полностью посвящена механике и содержит, главным образом, описание различных механизмов для поднятия грузов, а также практические правила и строительные рецепты. Общий дух системы Витрувия энциклопедический. Витрувий ничего не создал нового, и по своему основному замыслу вряд ли он хотел это сделать. Он собрал и в легкой, доступной форме изложил сумму архитектурно-технических знаний, которые создали греки и римляне на протяжении веков. Это очень наблюдательный и внимательный обозреватель. Вероятно, он изучил все, что было в то время в области архитектуры, - по крайней мере, он ссылается на большое количество авторов и произведений, о которых мы ничего не знаем. В свою очередь, Витрувий требует от архитектора-специалиста полного энциклопедизма. Это знание письма, рисования, математики, оптики, геометрии, истории, философии (физики и этики), музыки, медицины, юриспруденции, астрономии. Витрувий цамагався доказать необходимость этих знаний. Все эти знания, конечно, нельзя получить сразу, поэтому и архитектором нельзя стать сразу. Однако настойчивое обучение с молодых лет вполне может обеспечить энциклопедические знания. Архитектор не должен быть столь же компетентным во всех этих областях, как соответствующий специалист, но он не может быть невеждой в этих науках и искусствах. Следует отметить, что от эпохи Возрождения и вплоть до конца XVIII в. влияние Витрувия на европейскую архитектуру был огромным.

Исследователь жизни Оригена, Даниэлу, говоря об александрийской школе, считает, что надо различать три понятия, которые часто смешиваются при произнесении этого имени. Во-первых, по примеру частных школ языческих философов, христиане также открывали свои частные школы, в которых они объединяли жаждущих духовного просвещения; во-вторых, известная группа мыслителей, независимо от систематического преподавания, распространяла в Александрии свои учения, что и могло бы быть названо «александрийской школой», в настоящем смысле этого слова; наконец,

в-третьих, надо указать на то специальное духовно-просветительное учреждение, в котором христианская доктрина препо­давалась лицам, желающим присоединиться к христиан­ству и в нем проходившим подготовительное изучение христианства перед принятием крещения.

Архим. Киприан (Керн). Курс по патрологии, читанный в Парижском Богословском Институте. Глава XVII

Александрийское огласительное училище II-III вв.

Руководители:

Коптские источники сообщают, что сам апостол Марк назначил первого ректора - Иуста, которого на этом посту сменили Евмений и Маркианий.

Затем (достоверно):

После смерти Дидима (313 - 398 гг.), школа перестает существовать.

Родон (еще недолго)

История школы

До Пантена (180-191 гг.), Христианское училище в Александрии ничем не отличалось от других подобных шклол, существовавших при епископских кафедрах для первоначального наставления или оглашения в вере обращавшихся в христианство и подготовки будущих пастырей Церкви.

Из огласительного училища в философско-христианскую школу это заведение преобразовалось позднее половины II-го века.

Тогда же произошло разделение школы на два направления:

1. экзотерическое
   было доступно всем
2. эзотерическое
   было доступно только философски образованным христианам.
   Главным предметом обучения являлось, конечно, Священное Писание, но само его изучение, соединялосьс предметами языческими (философия и пр.).

Школа развивалась при Клименте, Оригене, Иракле, Дионисии...

Затем был ложный период арианских споров

После смерти Дидима (395 г.) школа пребывала в состоянии упадка, причиной которого отчасти явилось невнимание к изменению богословских авторитетов.

Наследовавший Дидиму катехет Родон оставил эту школу в 405 г. и удалился в Сиду, отчасти из-за того, что понимал ее бесплодность и упадок, отчасти потому, что епископскую кафедру в Александрии занимал в это время св. Феофил (385-412), явный противник Оригена, язычества и греческой культуры, кот. не мог терпеть занятия теологией.

Школа пала сама собою, незаметно для всех.

Возможно, в виде начальной ступени (тривиума) еще существовала во времена св. Кирилла, но окончила свое бытие во времена арабского нашествия.

Отличительная черта богословия александрийцев

Основное место в Александрийской школе занимало аллегорическое толкование Священного Писания.

Причина тому - развитие исповедания александрийцами принципа усвоения христианством элементов античной культуры, в частности, философии.

Вообще иносказательный способ имеет след. историю:

1. Аристобул (II в. до н.э.) вместе со своими последователями усвоил аллегорический метод толкования древних текстов, впервые разработанный греческими философами.
   (Платоники и стоики различали «слово внутреннее» и «cлово произнесенное»)
2. Впервые этот способ иносказательного истолкования в отношении к книгам Священного Писания был применен знаменитым Филоном Александрийским (20-е гг. до н. э. - 50-е гг. н. э.).
3. «Послание св. ап. Варнавы » (ок. 70 г.). - первый памятник христианской письменности, в котором используется этот метод истолкования,
   VII-XVI главы представляют собою применение этого способа к истолкованию евангельских событий, иносказания к которым автор находит в Пятикнижии Моисея.
4. Пантен, Климент, Ориген развивают традицию аллег. толкования.
5. После Оригена в своем чистом и полном виде оно развивалось не очень долго и в довольно узком кругу непосредственных учеников Оригена и преемников его в звании катехета - Дионисия Великого, Пиерия и Феогноста.
6. В конце III - начале IV вв. школа переживала постепенное освобождение от оригеновского наследия и избирая для себя то направление, которое несколько позже привело к появлению никейского богословия.
7. В 295 г. Александрийскую школу возглавил Петр и с этого времени в богословии александрийской школы и обозначилось стремление очиститься от языческих философий и иносказаний, что своей деятельностью укрепил Ахилла, ставший катехетом в 312.

См. также:

Святоотеческое учение о человеке (доникейская антропология): александрийское богословие // Архим. Киприан (Керн). Антропология св. Григория Паламы

АЛЕКСАНДРИЙСКАЯ ШКОЛА , так называемая, огласительная или катихизическая школа (τό τής κατηχήσεως διδασκαλεΐον , Евсевий, Церковная История 6, 3). Под этим названием нужно разуметь не просто школу в широком смысле этого слова, то есть, как ряд ученых мужей, связанных между собою единством идей, выработанных одним главой, но по крайней мере с Пантена (во второй половине II века) нужно разуметь формально действовавшее церковно-учебное заведение, имевшее определенное устройство и программу. Подобно тому как и у иудеев были низшая и высшая школы: «Бет-Соферим» для ознакомления с свящ. законом и историей и «Бет-Мидраш» для объяснения Св. Писания и для более глубокого его уразумения, так вскоре после апостольского времени этого же двоякого рода школы надо различать и у христиан или, или крайней мере, нужно допустить, что эта двоякая цель преследовалась в одном и том же заведении. Низшие христианские школы, имели своей задачей поддерживать дело христианской миссии и преподавать христианское учение верующим вместе с переходившими в христианскую религию из иудейства и язычества оглашенными. Такие школы возникали везде, где только оказывалось значительное число обратившихся в христианство. Высшие школы для более глубокого уразумения Св. Писания и истин веры сначала ограничивались просто наставлениями апостолов, епископов и апологетов. Подобно тому, как апостолы личными собеседованиями научали наиболее одаренных духовных лиц, предназначая их на иерархические и учительские должности — так поступали и епископы, когда они или сами, или с помощью способных учителей преподавали наставления в Св. Писании, причем для более глубокого обоснования христианских учений пользовались и светскими науками, и философией. Такого рода была школа Иустина в Риме, которого слушал сириец Татиан, и школа Иринея в Галлии, ученики которого Гай и Ипполит достигли высокой литературной славы. Если в апостольское время достаточно было простого изложения евангельских истин и событий для надлежащего ознакомления с христианским учением о спасении, то позже, когда началась борьба, которую церковь во II веке принуждена была вести против еретического гносиса, против эллинистически образованных язычников и иудеев, для утверждения христианских истин оказалась необходимой научная разработка истин веры, частью для того, чтобы с успехом защищать учение христианской религии против насмешек и издевательств эллинов, частью для того, чтобы склонять к вере Христовой и философски образованных лиц привычным для них методом преподавания (Евсевий, Церковная История 6, 18), и будущих учителей и поборников христианской религии снабдить тем же оружием, каким пользовались и ее противники. При таких обстоятельствах высшие и низшие школы мало-помалу превратились в формально организованные церковно-учебные заведения с более или менее правильным устройством. Важнейшие из них были в Александрии, Кесарии, Иерусалиме, Сиде, Едессе, Низибии, Лаодикии, Скифополе, Риме, Антиохии, Константинополе и Карфагене.

Старейшим и знаменитейшим учебным заведением с своеобразной организацией была школа александрийская, которая, по свидетельству Евсевия, «с древнейших времен существовала там для священных наук» (Цер. Ист. 5, 10) и находилась под управлением известных своим красноречием и знанием богословия лиц. Евсевий в этом месте называет главой школы ученого Пантена, но ясно дает понять, что не он был ее основателем. Поэтому не невероятно, что александрийская школа в ее первоначальном виде и установлении ведет свое начало от евангелиста Марка, который в Египте, и именно в Александрии, основал первые христианские церкви (Евсевий, Цер. Ист., 2, 16; Иероним, De viris illustribus., с. 8) и своими преемниками имел непрерывный ряд учителей. В Александрии со времени евангелиста Марка всегда были церковные учители, говорит в указанном месте Иероним (1. с. с. 36). Пантен стал во главе огласительной школы в 180 году, в начале царствования Коммода, и позднее трудился вместе со своим бывшим учеником - Климентом и преподавал до времени Каракаллы (212 г.).

О ходе развития, направлении и методе этой катихизической школы у нас имеются лишь скудные сведения. Некоторые эту христианскую школу в Александрии неосновательно смешивают с александрийскими учебными заведениями и считают ее своего рода видоизменением и продолжением языческого «Музея» или даже думают, что она возникла по образцу и под влиянием последнего. Изложенный выше ход развития христианских школ в древности вообще вполне применим и к александрийской катихизической школе, на что уже указывает и самый порядок названий, под которыми она была известна у древних: «наставница верных», «училище священных наук», «училище александрийское» (Евс. Цер. Ист., 5, 10); «огласительное училище» - (там же 6, 3). Но было бы односторонне утверждать и то, что Птоломеем Лагом основанный и Птоломеем II Филадельфом (284-247) расширенный Музей, план которого вероятно, возник в гениальном уме Аристотеля, остался без влияния на возникновение и рассвет христианской катихизической школы. Благодаря царственной благосклонности и щедрости Птоломея, «Музей» возведен был на степень своего рода академии. Великолепные, украшенные колоннами, портики музея манили к умственному взаимообщению и к научным беседам, а далее шли обширные помещения, в которых читались ученые лекции. Многие профессора жили в самих стенах музея. При музее была богатейшая обширная библиотека, об огромности которой можно судить потому, что когда в ней при осаде города Юлием Цезарем в 48 г. до Р. Хр. погибло от пожара 400 000 томов, в ней осталось еще второе собрание в 300 000 томов. Там при Птоломеях было переведено на греческий язык Св. Писание ветхого завета. Все это сильно возбуждало и влияло на развитие христианской катихизической школы. Там выступали представители самых различных философских систем. Учение Платона и Аристотеля, Зенона и Эпикура, находило своих приверженцев и истолкователей, хотя в христианские времена в философии преобладали экклектизм и неоплатонизм. Но и остальные светские науки также подвергались тщательной разработке. Туда стекалась, как к открытому для всех складу учености, даровитая молодежь со всех стран света и слушала лекции по грамматике (филологии), риторике, поэзии, философии, астрономии, музыке, медицине и другим наукам и искусствами Совершенно те же науки преподавались и в катихизической школе. Ориген преподавал кроме медицины все вышеназванные науки, и кроме того еще арифметику, геометрию, физику, нравственную философию, излагал учение всех философов, наконец - и прежде всего - объяснял Св. Писание. Все это, как замечает Иероним, делал он с таким блестящим успехом, что и на его лекциях по светским наукам было необычайное стечение слушателей. Эти лекции он читал с тою целью, чтобы всех так или иначе привести к вере во Христа. Позднее он вследствие переутомления отказался от преподавания литературы, зато он излагал учение еретиков-гностиков и теоремы философов. В этом он следовал примеру Пантена, который таким методом приносил большую пользу, равно как и примеру Иракла, который, состоя священником александрийской церкви, в то же время носил философскую мантию и продолжал заниматься изучением эллинистической литературы (Евсевий, Церк. Ист., 6, 19).

Не смотря на то, что представители христианства из предосторожности старались придать христианской религии вид философской системы, учителя и слушатели александрийской школы не всегда избегали яростного гонительства со стороны языческой черни. Нередко язычники выгоняли слушателей из дома катехетов, в котором происходило преподавание, и за имя Христово вели на смерть, вследствие чего им часто приходилось менять помещения, в которых жили учители и собирались ученики. Определенных часов для преподавания, по-видимому, не было установлено. По крайней мере жилище катехетов всегда было открыто для всех. Во всякое время дня стекались для научения жаждущие знания и ищущие спасения - лица обоего пола. С утра до вечера, даже и ночью, ученики сходились в дом, где жил Ориген (Евсевий, Церк. Ист. 6, 8). Такой прилив учеников давал возможность для увеличения учительных сил привлекать лучших и даровитейших из слушателей. Так, Пантен привлек Климента, Ориген - Иракла в качестве помощников в должности катехетов. Жалованье учителям не выдавалось. Если учитель не имел собственных средств, то о необходимом для него содержании заботился епископ. Но щедрость зажиточных мирян, как Амвросий в отношении Оригена, нередко доставляла богатые средства для учебных и научных целей, напр., для переписывания книг, катихизисов, бесед, комментариев и др. подобных пособий. И сами слушатели не прочь были принимать на себя издержки по преподаванию, хотя Ориген, добывавший то немногое, в чем он нуждался при своей строго аскетической жизни, от продажи творений классических писателей, отказывался от всяких таких приношений (Евс. 6, 3). Со времени Константина Великого, который предоставил духовенству много всяких привилегий, они стали получать пособие, как, вообще, учителя в римской империи, от государственной казны. На это, по-видимому, указывает Кассиодор, говоря об общественных учителях (professos doctores) в Александрии и Низибии. Как бы то ни было, александрийская огласительная школа была и осталась учреждением церковным (schola ecclesiastica, Нiеr. 1. с. с. 38), высшее заведывание которым принадлежало епископу. Он назначал учителей и начальников и в случае важных причин мог и удалять их (см. сл. Ориген). Начальниками школы последовательно или совместно были Пантен, Климент, Ориген, Иракл, Дионисий Великий, Перий, (м. б. Ахилл), Феогност (Серапион), Петр мученик (Макарий), Дидим Слепец и Родон. Полагают, что учителем огласительной школы был одно время и Арий, «священник церкви в Александрии, которому было поручено объяснение Св. Писания» (Феодорит, Церк. Ист. 1, 1). Но из этих слов Феодорита еще не следует этого, и это более, чем сомнительно. Кроме названных катехетов, которые начиная с Климента сами обязаны были своим образованием этой школе, выходило множество ученых мужей и исповедников веры, епископов, священников и церковных писателей, из которых особенно известны Григорий Чудотворец, Анатолий, преподававший в Александрийской школе Аристотелевскую философию, Евсевий Кесарийский и Афанасий Великий. С IV века слава Александрийской школы стала постепенно увядать. Заблуждения Оригена и вызванные ими оригеновские споры подорвали значение школы. Его сочинения считались источником всех новых ересей. Чрезмерный аллегоризм подорвал доверие и к александрийскому способу объяснения Библии. Вследствие оригеновских и арианских заблуждений пришлось также отказаться и от прежнего метода. Более здравомыслящие из ариан, желая уяснить себе все тайны веры, в подтверждение своих положений ссылались на буквальный смысл казавшихся для них благоприятными мест Писания. Надо было, поэтому, исследовать буквальный смысл в связи со всей системой веры, по определенным, общепризнанным, правилам, и научно разъяснить всякое недоуменное место. Такого метода и держался св. Афанасий Великий в своих «4 книгах против ариан»; но особенно он получил значение в начавшей процветать с IV века антиохийской «истолковательной школе», слава которой затмила блеск школы александрийской. С переселением Родона в Сид, в Памфилии (395 г.), прекратился ряд александрийских настоятелей школы и о самой школе с того времени уже не упоминается.

Как в самой Александрии, этом главном седалище неоплатонической философии, - где славились Потамон, Аммоний Сакк, Плотин, Берберий (ум. 304), Иерокл, Прокл и др., так и в катихизической школе преобладало умозрительно-идеалистическое направление духа, склонное к созерцанию и мистике, вследствие чего и объяснение Св. Писания было аллегорически-таинственным. Большинство этих учителей отличались остроумной умозрительностью, хотя фантазия часто брала перевес над здравым рассуждением. Аллегорические объяснения нередко вырождались в мелочность и курьез. Отрицание буквального смысла некоторых мест вредило уважению к Св. Писанию и низводило его на степень книг, исполненных загадок и мифов (см. под сл. Ориген). Поэтому при всех заслугах немаловажен был и вред, который причиняли отдельные учителя в своей чрезмерной ревности к аллегорическому объяснению Св. Писания, к примирению эллинской философии с христианской религией. Впрочем, упрек в платонизме и неоплатонизме, по которому александрийцы, будто бы, ввели в христианское учение идеи этих философских систем, в этой общей форме неоснователен. Форма изложения, способы выражения и метод нередко сближали их с неоплатониками, частью потому, что они до своего обращения сами обучались этой философии, частью потому, что они самыми обстоятельствами были вынуждаемы пользоваться ею терминологией и методом, чтобы с успехом бороться с иудейскими неоплатониками и еретическими гностиками. Учителя и ученики в Александрии, вообще, придерживались экклектизма, причем они не держались исключительно какой-нибудь определенной системы, выбирая подходящее к ним из всех философских систем и пользовались этим для поддержания и распространения дела христианства. И не смотря на эти недостатки, александрийская катихизическая школа имела огромное значение для распространения и защиты христианской веры, для библейской критики и экзегетики. Из нее именно вышли величайшие богословы, как Афанасий Великий, этот «отец православия», и величайшие экзегеты и критические исследователи библейского текста, как Ориген.

Литература. Kirclien lexikon Wetzer и Welte под сл. Alexandriniche Schule. Т. I, стр. 524 и сл.; в русской литературе: Дмитриевский, Александрийская школа (Казань, 1884), Д. П. Миртов, Нрав. учение Климента Александр. Спб. 1900 г.

* Александр Иванович Пономарев,
магистр богословия, профессор
С.-Петербургской духовной академии.

Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 1, стлб. 512. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1900 г. Орфография современная.