ФОРМООБРАЗОВАНИЕ

Образование, формирование чего-либо.

То, что получило определенную форму [ форма I 3.], структуру.

Изменение слов по их грамматическим формам, образование для каждого слова его морфологической парадигмы; словоизменение (в лингвистике) .

Образование производных грамматических форм того же слова (лексем) в противоположность словообразованию и словоизменению.

Появление новых форма II слова.

Большой современный толковый словарь русского языка. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Медицинских терминах:
  см. Морфогенез …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ
  
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  ФОРМООБРАЗОВ́АНИЕ, образование грамматич. форм слова. Противопоставляется …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Полной акцентуированной парадигме по Зализняку:
  фо`рмообразова"ние, фо`рмообразова"ния, фо`рмообразова"ния, фо`рмообразова"ний, фо`рмообразова"нию, фо`рмообразова"ниям, фо`рмообразова"ние, фо`рмообразова"ния, фо`рмообразова"нием, фо`рмообразова"ниями, фо`рмообразова"нии, …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  — образование грамматических форм слова. Противопоставляется словообразованию как соотношение, связывающее формы одного слова («стол»—«стола», «говорю» — «говорил»). Решение вопроса о …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Словаре лингвистических терминов:
  1) Образование форм одного и того же слова (ср. : словоизменение). Формообразование имен существительных. 2) Образование форм слова, выражающих …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ
  1. ср. 1) Образование, формирование чего-л. 2) То, что получило определенную форму (1*3), структуру. 2. ср. 1) Образование форм (2*) …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Полном орфографическом словаре русского языка:
  формообразование, …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Орфографическом словаре:
  формообразов`ание, …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Современном толковом словаре, БСЭ:
  образование грамматических форм слова. Противопоставляется …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Толковом словаре русского языка Ушакова:
  формообразования, ср. (науч.). 1. только ед. Образование, формирование чего-н. 2. То, что получило определенную форму, …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Толковом словаре Ефремовой:
  формообразование 1. ср. 1) Образование, формирование чего-л. 2) То, что получило определенную форму (1*3), структуру. 2. ср. 1) Образование форм …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ в Новом словаре русского языка Ефремовой:
  I ср. 1. Образование, формирование чего-либо. 2. То, что получило определенную форму [форма I 3.], структуру. II ср. 1. Образование …
• ФОРМООБРАЗОВАНИЕ (ГРАММАТИЧ.)
  образование грамматических форм слова. Ф. противопоставляется словообразованию как соотношение, связывающее формы одного слова (стол v стола, говорю v говорил), а …
• ШУЛЬЖЕНКОВ в Словаре русских фамилий:
  Фамилия также связана со словом шульга — “левша”, но дальнейшее формообразование происходило не с помощью русского суффикса -енок, а белорусского …
• МОРФОГЕНЕЗ в Медицинских терминах:
  (морфо -греч. genesis происхождение, развитие) - 1) (син. формообразование) - совокупность процессов возникновения и развития органов и систем организма (в …
• САБИНИН ДМИТРИЙ в Большом энциклопедическом словаре:
  Анатольевич (1889-1951) российский ботаник, основатель отечественной научной школы физиологов растений, профессор. Исследовал роль корневой системы в водном и минеральном питании; …
• МОРФОЛОГИЯ в Большом энциклопедическом словаре:
  (от греч. morphe - форма и...логия) в биологии - наука о форме и строении организмов. Выделяют морфологию животных и …
• ШТАМПОВКА в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  процесс обработки металлов давлением, при котором формообразование детали осуществляется в специализированном инструменте - штампе; разновидность кузнечно-штамповочного производства. …
• ОНТОГЕНЕЗ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  (от греч. on, род. падеж ontos - сущее и...генез), индивидуальное развитие организма, совокупность последовательных морфологических, физиологических и биохимических …
• МОРФОЛОГИЯ РАСТЕНИЙ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  растений, фитоморфология, наука о закономерностях строения и процессах формообразования растений в их индивидуальном и эволюционно-историческом развитии. Один из важнейших разделов …
• МОЛОТ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  машина ударного действия для пластической деформации металлических заготовок за счёт накопленной кинетической энергии поступательно движущихся частей. М. - одна из …
• ФЛЕКСИЯ в Лингвистическом энциклопедическом словаре.
• ФОРМООБРАЗУЮЩИЙ в Новом толково-словообразовательном словаре русского языка Ефремовой:
  1. прил. 1) Соотносящийся по знач. с сущ.: формообразование (1*), связанный с ним. 2) Способствующий формообразованию (1*). 2. прил. 1) …

Структура слова в системе формообразования вскрывается в ходе формо-

образовательного анализа.

Формообразовательный анализ. Формообразование является частью грамматики и представляет ее деривационную (образовательную) сторону, формообразование - это процесс образования грамматических форм слова, по- мимо формообразования грамматика занимается также изучением системы грамматических форм слова, которые после их возникновения (формообразова- ния) упорядочиваются в грамматической системе, входя в те или иные грамма- тические (или словоизменительные) парадигмы.

Таким образом, каждую грамматическую форму слова можно представить (и изучать) и как результат формообразования, и как единицу грамматической системы.

Образование грамматической формы слова может происходить разными путями. Выделяют несколько способов образования грамматических форм, ос- новным среди которых является способ аффиксации, т.е. образование грамма- тической формы путем присоединения формообразующего аффикса к основе слова. Каждая грамматическая форма, таким образом, представляет в русском языке единство двух структурных элементов - формообразующей основы слова и формообразующего аффикса (форманта: флексии, или окончания, суффикса и т.п.): вод-е, весел-ый, выш-е.

Выделяются два типа формообразовательного анализа: формообразова- ние (в узком смысле слова) - образование несинтаксических форм слова (на- пример, образование степеней сравнения прилагательных), которое происходит на базе формообразующей основы путем присоединения формообразующего суффикса; словоизменение - образование синтаксических форм слова (скло- нение, спряжение), которое осуществляется при помощи флексии (окончания), причем образование таких форм происходит как бы путем мены формантов (в склонении и спряжении). В словоизменении выделяется исходная форма слова (в склонении - это форма именительного падежа, в спряжении – инфинитивная форма) и вторичные (косвенные) формы. Исследователи усматривают между прямой и косвенными формами определенную семантическую зависимость (се- мантическое формообразование, по терминологии А.В.Бондарко [Бондарко

1976: 23]). Однако мы не можем сказать, что косвенные формы образованы от прямых (например, форма родительного падежа образована от формы имени- тельного). В несинтаксических формах слов деривационная зависимость (на- пример, зависимость сравнительной степени от положительной) выглядит более четко оформленной. Это позволило ученым относить такие формы к фактам не формообразования, а словообразования. Отношения типа весел(ый) – весел-ее, можно сказать, равны отношениям типа весел(ый) – весел-ье (с формальной точки зрения). Однако эта точка зрения не стала определяющей в науке, так как семантическая наполненность этих схем оказывалась разной.

В наших дальнейших рассуждениях мы будем учитывать разные возможно- сти образования грамматических форм слова, но будем говорить о формообра- зовании в широком смысле слова, включая сюда образование синтаксических и несинтаксических форм. Образование грамматических форм слова при помощи аффиксальной морфемы называется морфемным (или аффиксальным) формо- образованием.

В русском языке (как и в большинстве языков индоевропейской семьи) по- мимо аффиксального формообразования существует безаффиксное образова- ние грамматических форм слова. Оно осуществляется за счет изменения грам- матического значения формы слова без изменений в ее структуре. Такой способ образования грамматических форм слова называется семантическим формооб- разованием [Балалыкина 1985: 21]. К семантическому формообразованию отно- сятся случаи безморфемного образования временных форм глагола на основе других форм времени: I) будущего простого на базе настоящего: Я будущей вес- ной уезжаю за границу (И.Тургенев); 2) будущего простого на базе прошедшего совершенного: Отнимите у меня перо - и я помер (А.Чехов); 3) настоящего на базе будущего: Живем в одном городе, а увидишься раз в неделю (А.Остров- ский); 4) прошедшего на базе настоящего: Матвей уходит и, немного погодя, приносит на плечах громадный деревянный круг (А.Чехов) и др.

Структура семантически образованных грамматических форм омонимична структуре их производящих форм, поэтому в нашей работе будут анализиро- ваться грамматические формы, образованные аффиксальным путем.

Принципы формообразовательного анализа. Целью формообразова- тельного анализа является обнаружение грамматической формы слова, то есть бинарного (двухэлементного) единства основы слова и формообразующего по- казателя (аффикса). Выделение основы и формообразующего аффикса опира- ется на строгие правила анализа, а именно на сопоставление форм данного слова (т.е. его словоформ) в парадигме.

Указание школьного учебника на то, что основа слова выделяется путем отбрасывания окончания, является неприемлемым, так как сразу же возникает вопрос - как выделить окончание? Если следовать рекомендациям школьного учебника, то можно и в слове кино выделить основу кин- и окончание -о, по- скольку слово это относится к существительным среднего рода, а эти существи- тельные имеют в исходной форме (т.е. форме именительного падежа) оконча- ние -о.

Чтобы избежать недоразумений, нужно формообразовательный анализ (в частности, выделение основы слова и окончания) производить только путем со- поставления разных форм данного слова в парадигме (т.е. в системе склонения или спряжения). Именно это позволит нам правильно выделить основу и окон- чание в изменяющемся слове, обнаружить в нем формообразовательную струк- туру (основу плюс окончание), как, например, в слове окн-о (ср.: окн-а, окн-у и т.п.). Именно это не позволит нам выделять "основу" и "окончание" в неизме- няющихся словах типа кино, пальто.

Принимая этот принцип, следует принять и то, что нельзя сопоставлять при формообразовательном анализе "случайные" формы, пусть это будут и формы данного слова. Необходимо сопоставлять формы слова в парадигме, т.е. в сис- теме форм (система склонения и система спряжения). Особенно это относится к глаголам. Ни в коем случае нельзя сопоставлять, например, формы настоящего

и прошедшего времен глагола (уезжаю и уезжал). Дело в том, что эти формы образованы от разных основ: формы настоящего времени - от основы настоя- щего времени, а формы прошедшего времени - от основы инфинитива, или не- определенной формы глагола.

Известно, что в глаголе выделяются две основы: I) основа настоящего вре- мени (из сопоставления форм в парадигме настоящего времени): пиш-у, пиш- ешь, пиш-ет, пиш-ем, пиш-ете, пиш-ут (основа пиш-), обычно основу настоя- щего времени принято определять по третьему лицу множественного числа и 2) основа инфинитива (писать), которую учебники рекомендуют определять путем отбрасывания показателя инфинитива -ть (или -ти: принес-ти). Формально это оправдано, но определять основу инфинитива путем отбрасывания -ть (-ти) это все равно, что определять основу изменяющихся слов путем отбрасывания окончания, не указав, как выделять окончания в слове. При определении основы инфинитива тоже необходимо соблюдать принцип соотнесенности форм. Осно- ву инфинитива можно безошибочно определить путем сопоставления форм ин- финитива, прошедшего времени, причастий прошедшего времени и дееприча- стий совершенного вида:

Что касается основы настоящего времени, то она выделяется в парадигме глагола настоящего времени несовершенного вида (или будущего простого у глаголов совершенного вида), в формах повелительного наклонения (пиш-и), в причастиях настоящего времени (пиш-ущ(ий)) и деепричастий несовершенного вида (смотр-я или пиш-а - устаревшая форма).

Проводя формообразовательный анализ глагола, нужно иметь в виду, что основа инфинитива, оканчивающаяся на согласную (глаголы первого спряжения типа нести, грызть), совпадает с основой настоящего времени: нес-ти (нес-ла)

Нес-ут (нес-и) и т.п.

Итак, при проведении формообразовательного анализа необходимо посто-

янно соблюдать принцип сопоставления форм слова.

В результате формообразовательного анализа в словоформе выделаются две структурные единицы: формообразующая основа (ее традиционно называ- ют "основой слова") и формообразовательный формант.

Основу слова школьные учебники определяют как "часть слова без оконча- ния". Аналогичные определения основы дают и вузовские учебники: "Основа слова - это часть слова, которая остается, если отнять от слова окончание" [Земская 1973: 6]. Такие определения являются чисто формальными. Они не раскрывают содержание понятия "основа слова", а показывают (причем в чисто механическом плане) условия выделения основы в слове. Основа слова - мор- фологическая единица, а потому она должна быть определена через ее морфо- логическую специфику.

Важнейшей чертой структурной единицы в системе формообразования (словоизменения) должна быть та, которая раскрывает ее отношение к слово- изменению, ее роль в этой системе. Такой чертой основы слова является ее морфологическая неизменяемость, противопоставленная изменяемости формо-

образующего элемента в пределах системы форм одного слова (например, в парадигме).

Учитывая это, предлагаем такое определение основы слова в системе формообразования (словоизменения): основа слова - это морфологически не- изменяемая часть слова, противопоставленная в системе словоформ (или форм слова) морфологически изменяющемуся аффиксу. Это определение основы слова можно давать и школьникам (освободив его от некоторых терминологиче- ских сложностей, не упрощая, однако, сути определения): основа слова - это не- изменяемая часть слова, которая противопоставлена в разных формах этого слова изменяющемуся окончанию (например, вод-а, вод-ы, вод-е; пиш-у, пиш- ешь, пиш-ет и т.д.).

Преподавателю русского языка в школе (и в вузе) важно знать, что формо- образующая основа слова характеризуется именно морфологической неизме- няемостью, т.е. во всех словоформах она представлена одним и тем же (тожде- ственным) составом морфем, морфологическая неизменяемость основы сохра- няет единство слова, его тождество во всех грамматических формах.

Отмечая морфологическую неизменяемость основы слова в системе сло- воизменения как главную черту формообразующей основы, мы должны, вслед за В.А. Богородицким, признать возможными фонетические изменения основы в разных формах слова. Например, основа слова год в системе склонения пред- ставлена такими фонетическими вариантами: Им.ед. гот-, Род.ед. гóд-а, Предл.ед. гóд’-е, Им.мн. гад-á и т.д. [Богородицкий 1935: 92]. Фонетические раз- новидности (варианты) основы не влияют на ее морфологическую неизменяе- мость, фонетические варианты основы обусловлены живыми произносительны- ми нормами русского языка или отражают чередования, имеющие глубокие ис- торические корни. Ср., например, чередования типа "беглость гласных" в словах с суффиксом -ец (ловец - ловц-а - ловц-у и т.д.), связанные с процессом падения редуцированных в истории русского языка.

Так или иначе, но принцип нахождения основы слова сохраняется и в этих случаях (соотнесенность форм слова), и граница между основой и аффиксом (окончанием) проходит там, где кончается неизменяемая часть слова (с учетом фонетических изменений) и начинается изменяющаяся его часть. Морфологиче- ская неизменяемость основы, заключающаяся в тождестве ее морфемного со- става, соотносится с более или менее постоянным фонетическим ее обликом, так как основными средствами оформления любой единицы в языке являются фонетические средства. Но даже при наличии определенных фонетических из- менений основы ее общий фонетический облик сохраняется, и основа легко на- ходится в системе ее фонетических вариантов (ловец / ловц-).

Вторым элементом формообразовательной структуры слова является формообразующий аффикс. В русском языке основным формообразующим аффиксом является окончание (или флексия). Окончание выделяется обычно в формах склонения и спряжения. Что касается других форм слова, то они обра- зуются за счет присоединения к основе суффиксов, приставок и других морфо- логических элементов. Так, при помощи суффиксов образуются степени сравне- ния прилагательных и наречий: быстр(ый) - быстр-ее - быстр-ейш(ий), быст- ро - быстр-ее и т.п. В именном формообразовании использование суффиксов и префиксов мало показательно.

Использование суффиксов, приставок и других подобных морфем харак-

терно для глагольного формообразования. Так, прошедшее время глагола обра-

зуется при помощи суффикса -л- (писа-ть - писа-л(а)); императив образуется при помощи суффикса -и- (пиш-и, ид-и); видовые формы глагола образуются при помощи суффиксов (сбросить - сбрас-ыва-ть) или приставок (делать - сделать). Все это нужно учитывать при проведении формообразовательного анализа. И здесь главным принципом будет сопоставление разных форм одного слова. Проводя формообразовательный анализ путем сопоставления разных форм одного слова, находящихся в связях друг с другом, мы не должны ничего отбрасывать в словоформе, необходимо рассматривать словоформу как бинар- ное (двуэлементное) единство в системе других словоформ. Такой подход к формам слова ведет к развитию языкового мышления у обучающихся.

Уровень развития языкового мышления применительно к формообразова- тельному анализу можно проверить на тех примерах, выделение словоизмени- тельной структуры которых осложнено разными моментами.

Определенные трудности при формообразовательном анализе вызывают те слова, основа которых завершается фонемой < j > «йот». Трудности эти во многом обусловлены отсутствием в русской графике специальной буквы для пе- редачи на письме данной фонемы. Она, как известно, передается на письме по- разному. В ряде случаев фонема йот (и ее вариант и-неслоговое) передается

буквой й (бойня, война и т.п.). В других случаях йот входит в звуковое содержа- ние букв я, ё, ю, е, открывающих слово или слог (яма, ёлка, юрта, енот, по- ехать, вояка, поют и т.п.) или стоящих после разделительных ъ и ь, (вьюга, въезд, объявление и т.п.). Нужно иметь в виду также тот факт, что фонема

«йот», стоящая перед гласной фонемой и, ассимилируется с ней и поглощается ею. Так, йот, стоящий в исходе основы слова армиj-а, поглощается в форме ро- дительного единственного арми(-j)-и. О морфологическом членении таких основ

будет сказано ниже.

В связи с отсутствием в русской графике буквы, которая во всех позициях обозначала бы звук j (йот), при формообразовательном анализе слов с йотовой основой нельзя ориентироваться на написание слова, как это делается в школе, необходимо учитывать звуковой состав слова и вводить элементы транскрипции (т.е. обозначать обязательно в слове j). Так, анализируя слово знание, мы, при- бегнув к методу сопоставления падежных форм этого слова, можем неправиль- но провести границу между основой и окончанием, если будем ориентироваться на написание слова: знани-е, знани-я и т.д. Здесь обязательно нужно учитывать наличие < j > в основе, для чего необходимо представить соответствующие сло- воформы в транскрипции:

знаниj-е, знаниj-а, знаниj-у.

Итак, слово знание имеет основу не знани-, а знаниj-.

Приобретенные учащимися на уроках фонетики сведения по фонетической транскрипции не останутся, таким образом, без применения. Они будут актуали- зированы при изучении состава слова. К сожалению, учителя очень редко прибе- гают к такому методу выделения основы и окончания в подобных словах, и учени- ки (а нередко и сами учителя) допускают здесь ошибки, выделяя основу знани- и окончания -е, -я, -ю и т.п. или основу знан- и окончания –ие, -ия и т.д. Тем самым неверно трактуется формообразующая структура этого типа слов, а следова- тельно, нарушается основной принцип анализа и разрушается возможность нау- чить обучающегося логическому мышлению на примерах этого анализа.

Подобные ошибки провоцируются введением системы графического обо- значения отдельных элементов слова. Окончание по этой системе нужно заклю- чать в квадрат. И если ученик не затранскрибирует конец слова (финаль, исход), а учитель ему не подскажет это сделать, то неизвестно, какое окончание помес- тит ученик в этот квадратик: -я или -ия (в слове армия), -е или -ие (в слове зна- ние) и т.д. Единственно верное решение этих примеров таково:

армиj-а знаниj-е

армиj-у знаниj-а и т.п.

Поглощение йота основы окончанием -и, в некоторых падежных формах. слова армия (армии) представляет собой чисто фонетическое явление и не от- ражается на сути морфологических элементов слова. В этих случаях мы должны выделять основу арми(j), а не арми-, оговаривая имеющие место фонетические изменения. Сокращение (усечение) морфемы в слове может произойти только по морфологическим, а не фонетическим причинам, и это нужно твердо усвоить студентам, учителям и ученикам, с такого рода фактами мы еще будем встре- чаться при проведении анализа структуры слова.

Частичную транскрипцию словоформ необходимо проводить и в тех словах, в которых перед окончаниями -я, -ю, -е и др. стоит мягкий знак (ь); воскресенье (воскресенj-е) - воскресенья (воскресенj-а) и т.д.

Итак, основным формообразующим элементом слова является флексия. Там, где грамматическое значение выражается при помощи суффикса, обычно присутствует и флексия. Чистая суффиксация в формообразовании наблюдает- ся только в несклоняемых и неспрягаемых формах; например, при образовании форм сравнительной степени прилагательных и наречий, образовании инфини- тива и деепричастий, флексия сопровождает суффиксацию при образовании

превосходной степени прилагательных (мудр-ейш-ий, мудр-ейш-ая, мудр-ейш- ее), при образовании причастий, прошедшего времени глагола, императива (ид- и, ид-и-те).

Суффиксы в составе грамматических форм выражают определенное грам- матическое значение (например, значение вида, сравнительной или превосход- ной степени и т.д.) и, как правило, монозначны по своей семантике флексии, на-

против, одновременно выражают несколько грамматических значений, но они не являются многозначными, а определяются как синкретичные, поскольку нельзя отделить одно грамматическое значение от другого даже при помощи разных контекстов. Так, окончание в имени существительном передает одновременно значение числа и падежа, а в единственном числе - и значение рода. Окончание в глаголе передает значение числа и лица.

Синкретизм других формообразующих аффиксов заключается в том, что

они одновременно передают грамматические значения и выполняют словообра- зовательные функции (например, при образовании вида, залога в глаголе). В связи с этим полную грамматическую характеристику передают в глаголе (и превосходной степени прилагательных) суффиксы и флексии. В отличие от именной формы, которая имеет одно членение и является бинарной, передавая за счет синкретичности флексии сразу все грамматические значения формы, в глаголе полная грамматическая характеристика слова достигается путем серии бинарных противопоставлений. Так, противопоставление ходи-ть - ходи-л дает нам форму и значение времени (значение рода, числа, вида и др. не выражены); противопоставление ходил - ходила дает нам значение рода, ходил - ходили - значение числа и г.д. Таким образом, каждый раз мы выявляем какие-то опре-

деленные значения через бинарную оппозицию. Так или иначе, грамматическая форма всегда в принципе бинарна и включает в себя основу и формообразую- щий показатель.

Однако в русском языке имеются такие формы, которые, казалось бы, не от- вечают принципу бинарности. Создается впечатление, что эти формы включают или две основы, или два форманта. Таковы, например, сложные числительные типа пятьдесят. При склонении у них изменяются, как говорится в учебниках, обе части: пятидесяти, пятьюдесятью и т.д., поэтому в этих случаях выделя- ются две основы и два окончания. Однако по логике законов русского формооб- разования здесь нужно выделять одну сложную прерывистую основу и один сложный прерывистый формант: в слове пятидесяти основа пят΄- …десят΄-, а формант …и…и. В русской морфологии мы будем часто иметь дело с прерыви- стыми элементами как в формообразовании, так и в словообразовании.

Прерывистые основы встречаются также и в некоторых глагольных формах на –ся: умыва-ют-ся, стуч-ат-ся и т.п. Аффиксальный элемент –ся входит в этих глаголах в состав основы, окончания же стоят перед этим элементом. Как видим, выделение прерывистых морфологических элементов при формообра- зовательном анализе представляет этот тип анализа как довольно сложную процедуру, однако все эти сложности логически обусловлены и не должны вы- зывать особых трудностей для их усвоения как учителями, так и обучающимися.

Определенные трудности при формообразовательном анализе вызывают те слова, формы которых строятся с использованием разных основ. Так, от разных основ образуются формы единственного и множественного числа некоторых суще- ствительных. Например, у слова сын в ед. числе формы образуются от основы сын- (сын-а, сын-у, сын-ом и т.д.); во множ. числе падежные формы этого слова образуются от основы сыновj- (сыновj-а, сыновj-ам, сыновj-ами, сыновj-ах). Как ви- дим, при образовании форм множ. числа слова сын используется специальный суффикс –овj-. Аналогичную картину мы наблюдаем при анализе слов типа муж, зять, брат и др., образование форм множ. числа которых проходит с использова- нием суффикса -j-. Ср.: ед. число – муж-а, муж-у, муж-ем и т.д.; мн. число – мужj-а, мужj-ам, мужj-ами и т.д.

В русском языке имеются и такие слова, образование форм единственного числа которых ведется при помощи специального сингулятивного суффикса -ин, в то время как формы множ. числа образуются без суффикса: крестьянин - кресть- янин-а - крестьянин-у и.т.д., но крестьян-е - крестьян-ам - крестьян-ами и т.д.

Наконец, нужно отметить и такие имена существительные, образование форм ед. и множ. числа которых сопровождается специальными суффиксами. Речь идет о словах типа теленок - телята, поросенок - поросята. В ед. числе они имеют суффикс -онок. который во множ. числе заменяется суффиксом -ат-; ср.:

теленк-а телят-ам теленк-у телят-ах.

Во всех приведенных случаях мы имеем дело с разноосновными, но одно- корневыми формами слов. Однако разноосновность при формообразовании может складываться при использовании разнокоренных форм. Речь идет о формах с супплетивными основами типа ребенок - дети, человек - люди, я - ме-

ня, он - его. Все эти примеры говорят о богатстве русского формообразования, и это разнообразие не должно игнорироваться при изучении структуры слова, оно должно учитываться и объясняться учителем.

Нельзя пройти мимо разноосновности форм и внутри одной числовой пара-

дигмы, с чем мы сталкиваемся в словах с так называемым наращением основ (имя

Имени, мать - матери и т.п.). Подробнее об этих случаях будет сказано ниже.

Нулевые окончания. На примере нулевых окончаний можно видеть, как достижения науки становятся, в конце концов, предметом изучения в школе. О нулевых окончаниях в языке впервые стали говорить ученые в конце XIX века. Приоритет в открытии нулевых морфем принадлежит ученым России - И.А. Бо- дуэну де Куртенэ, основоположнику Казанской лингвистической школы, Ф.Ф. Фортунатову, главе Московской школы лингвистики [Балалыкина 1985: 124]. В XX веке понятие нулевых морфем в формообразовании прочно вошло в вузов- ские учебники. И только в 60-х годах нашего столетия нулевые окончания были признаны школьной программой русского языка, в чем большая заслуга принад- лежит Н.М. Шанскому, под редакцией которого разрабатывались новые учебни- ки русского языка для средней школы.

На каком основании выделяются нулевые окончания? Во-первых, на осно- вании соотнесенности словоформ в парадигме. Морфема (здесь: окончание) - это обязательно носитель типового (здесь: грамматического) значения, в пара- дигме каждая словоформа обладает каким-то грамматическим значением, кото- рое имеет однотипное выражение в системе парадигматических форм. Русские словоизменительные парадигмы имен и глаголов используют для оформления грамматических значений окончание. Однако в парадигматических рядах совре- менного русского языка (прежде всего - в парадигме имен существительных) имеются звенья, в которых отсутствуют фонетически выраженные формообра- зующие показатели (окончания).

Наиболее ярким примером таких звеньев являются формы именительного падежа единственного числа существительных мужского рода: сын, отец, стол, конь, край и т.п., а также существительных женского рода третьего склонения: мышь, степь, ночь, лошадь и др. Эти слова входят в парадигмы склонения, в которых формы косвенных падежей (за исключением винительного в случаях совпадения его с именительным) имеют соответствующие окончания, которые передают соответствующие грамматические значения. Логика формообразова- ния, закон парадигмы требуют: грамматические значения им. и вин. падежей ед. числа передаются также окончаниями, которые не имеют, в отличие от других окончаний парадигматического ряда, звукового выражения, т.е. нулевыми окон- чаниями: стол-□ стол-а - стол-у и т.д. Знаком □ (как и в школе) мы будем обо- значать нулевые окончания.

Во-вторых, наличие окончаний, не имеющих звукового выражения (нулевых окончаний), подтверждается тем, что в других случаях значения именительного - винительного падежей ед. числа существительных мужского рода передаются окончаниями, имеющими звуковое выражение:

Им.ед. : брат-□ – воевод-а –подмастерj-е,

Род.ед.: брат-а - воевод-ы – подмастерj -а.

В истории русского языка слова с нулевыми окончаниями имели выражен- ные фонетически флексии: стол-ъ, брат-ъ, сын-ъ, кон-ь и т.д. Окончания оформлялись здесь звуками ъ и ь. Позднее (в XII веке) эти звуки исчезли из фо- нетической системы русского языка, а окончания потеряли звуковое выражение, но это не означало, что вместе со звуками ъ и ь исчезло и окончание: ведь окон- чание - это морфологическая единица, оно подчиняется не фонетическим, а

морфологическим законам. Исчезновение звука не перевело эти слова в разряд несклоняемых, а коль скоро они склоняются, окончания должны быть во всех падежных формах, в том числе и тех, в которых отсутствует звуковое выраже- ние флексии, т.е. в формах с нулевым окончанием.

Отметим случаи, в которых имеются нулевые окончания:

1) им. пад. ед. числа существительных муж. рода типа стол, день, край;

вин. падеж неодушевленных существительных этого типа;

2) им.-вин. пад. ед. числа существительных женск. рода третьего склонения типа мышь, ночь, степь, а также слово путь;

3) род. пад. множ. числа у существительных женского рода склонения на -а

(жен-□, вод-□ , княгин"-□ , земел"-□ и др.) и существительных среднего рода (сёл-

□ , окон-□, пятен-□ и т.п.);

4) род. множ. числа некоторых существительных муж. рода, выступающих со значением: а) рода войск: солдат-□, гусар-□, кирасир-□ и т.п.; б) националь- ности:татар-□, армян-□ и др.; в) меры веса: грамм-□, килограмм-□ (вариантные формы: грамм-ов, килограмм-ов); г) парных предметов: чулок-□, брюк-□ и т.п.; д) в слове сын: сыновья - сыновей-□ и др.;

5) в известной мере сюда относятся существительные на -мя (имя, время, племя, темя и др.), если учесть, что в русском языке имеется историческое че- редование я//ен (на месте носового звука в древнерусском языке, оставившего рефлексы типа сжать -сжинать, взять - взимать и т.п.); при таком подходе я//ен являются частью основы, и в им.-вин. ед. числа будет выделяться нулевое окончание: имя-□, имен-и;

6) краткие прилагательные муж. рода ед. числа: бел-□ бел-а - бел-о, цве-

тист-□ - цветист-а - цветист-о и т.д.;

7) краткие страдательные причастия прошедшего времени муж. рода ед.

числа им. падежа: зван-□, ранен-□;

8) в количественных числительных один-□ (ср.: одн-а, одн-о), от пяти до двадцати, тридцать, сорок, пятьдесят...восемьдесят, а также от пятьсот до девятьсот, миллион, миллиард и др.;

9) местоимения: притяжательные муж. рода (мой, твой, свой. ваш, наш и т.д.), определительные (сам, весь и др.); о нулевых окончаниях в личных место- имениях см. ниже;

10) глагол прошедшего времени муж. рода ед. числа, а также формы сосла-

гательного наклонения: писал-□ (ср.: писал-а). писал-□ бы (ср.: писал-а бы) и др.;

11) формы императива ед. числа 2 лица: ид-и-□ , но: ид-и-те и др.

Во всех приведенных случаях и им подобных в школьном курсе русского языка следует выделять нулевые окончания, не подменяя понятия "нулевое окончание" выражением "форма (или слово) без окончания". Следует помнить, что это разные вещи: не имеют окончания только неизменяемые слова типа ки- но, пальто, кенгуру, бра; в этих словах нельзя выделить ни нулевого, ни мате- риально выраженного окончания (например, окончание -о, в слове кино или окончание -у в слове кенгуру). С другой стороны, в изменяемых словах мы обя- зательно должны выделять флексию, даже если она фонетически не выражена; в последнем случае - нулевую флексию. Такая постановка вопроса тоже ведет к развитию логического мышления у учащихся на материале родного языка.

формы прошедшего времени от глаголов, основа которых оканчивается на со- гласный (нести, везти, мочь и др.), мы видим, что формы женского и среднего родов имеют в структуре суффикс прошедшего времени -л- (нес-л-а, нес-л-о; мог-л-а, мог-л-о и т.д.), в то время как в формах мужского рода этот суффикс отсутствует. На основании противопоставления родовых форм прошедшего времени глагола мы должны в формах мужского рода выделять нулевой суф- фикс прошедшего времени (передаем нулевые суффиксы знаком ø), осложнен- ный нулевым окончанием мужского рода: нес- ø-□, мог- ø-□, вёз- ø-□ и т.п. Итак, полная родовая парадигма форм прошедшего времени выглядит так; стриг- ø-□

Стриг-л-а - стриг-л-о; во множ. числе - стриг-л-и.

Отсутствие суффикса -л- в формах мужского рода прошедшего времени глагола имеет историческое объяснение. Искони этот суффикс здесь был (моглъ, неслъ, везлъ, стриглъ и т.п.). После падения редуцированных гласных на конце слова скопилось несколько согласных, которые затрудняли произно- шение слова (несл, берёгл и т.п.). Носители языка воспользовались сущест- вующей в языке возможностью упрощения групп согласных. Это упрощение произошло за счет опущения звука л (смычно-проходного), который выполнял в языке определенную морфологическую функцию - был суффиксом прошедшего времени. Опущение согласного л произошло по чисто фонетическим причинам, в результате в системе форм прошедшего времени появились нулевые формо- образующие суффиксы.

Между прочим, в системе прошедших времен русского глагола еще в до- письменный период произошли фонетические изменения, которые необходимо учитывать при формообразовательном анализе современного языкового мате- риала. Речь идет опять-таки о фонетических изменениях в формах глагола, вы- званных стечением согласных. Эти изменения касались только тех глаголов, ос- нова инфинитива которых оканчивалась на согласные д или т (типа вести, мести). Присоединение суффикса -лъ влекло за собой появление в словофор- ме сочетаний -тл- и –дл- которые, в связи с особенностями древневосточно- славянской фонетики, разрушались в восточнославянских языках за счет опу- щения взрывного д или т: плести - пле(т)-лъ, вести - ве(д)-лъ и т.п. Этот про- цесс был очень древним в хронологическом плане и не зависел от падения ре- дуцированных [Иванов 1964: 80]..

Как мы должны проводить формообразовательный анализ тех глаголов в современном русском языке, конечный согласный основы которых опущен во всех формах прошедшего времени: вел - вела - вело - вели; мёл - мела - мело - мели и т.п.? Проводя границу между основой и формообразующим аффиксом (здесь: суффиксом), мы должны восстанавливать утраченный согласный на ос-

новании сопоставления этих форм с другими глагольными формами, возникши- ми на базе инфинитива: привес-ти - привед-ш-ий - приве(д)-л-а. Как видим, ос- нова в этих формах представлена фонетическими вариантами привед-, привес-, приве(д)-. Мы должны отметить чередование д//с или т//с в этих формах, а также факт усечения основы при образовании форм прошедшего времени мужского рода. Явление усечения весьма показательно для структуры русского слова и встречается как в формообразовании, так и в словообразовании, лишний раз

напоминая о параллелизме (изоморфизме) этих двух систем.

Нулевой формообразующий суффикс отмечается также в формах повели- тельного наклонения (императива) с ударением на основе: сядь (сяд"-ø), встань (встан"-ø) и др. Прежде здесь был суффикс -и-. Однако находясь в безударной

конечной позиции, он редуцировался (на фонетическом уровне), утратил звуко- вое выражение и стал нулевым, фонетический процесс утраты конечного без- ударного и был весьма характерен для русского языка ХIV - ХVI веков. Его ли- шились не только формы императива, но также инфинитива (ходити - ходить, носити - носить, знати - знать и т.п.) и второго лица ед. числа глаголов на- стоящего - будущего времени (ходиши - ходишь, запишеши - запишешь). Здесь фонетические процессы тоже привели к изменению фонетической выраженно- сти морфемы, но не привели к ее исчезновению. В случае полной утраты фоне- тического выражения эта морфема не утрачивалась, а превращалась в нулевую.

Формообразование отдельных языковых единиц. Здесь мы рассмотрим принципы формообразовательного анализа тех языковых единиц, которые вы- зывают или определенные трудности при проведении анализа, или анализиру- ются по-разному.

Инфинитив. В русском языке инфинитив (или неопределенная форма гла- гола) имеет разные формальные показатели. Если ударение падает на основу, то формообразующим аффиксом является суффикс -ть (падать, писать и т.п.); если ударение падает на показатель инфинитива, то инфинитивный аф- фикс имеет вид -ти (идти, нести, пасти и т.п.). Выделяется также группа гла-

голов на -чь (стричь, беречь, мочь и т.д.). Необходимо знать формообразова-

тельную структуру каждой из этих групп глагола.

Основное число глаголов в современном русском языке имеет в качестве инфинитивного показателя аффикс -ть. Формант -ти имеют глаголы, основа инфинитива которых оканчивается на согласный и совпадает с основой настоя- щего времени, в обратном словаре отмечено 274 таких глагола, среди которых встречаются и устаревшие глаголы типа снити (= сойти) и густи (= гудеть). Формы последнего (гуду, гудешь, гудет, гудут) встречаются в русской класси- ческой литературе XIX века и должны быть объяснены ученикам. Ср.: Идет- гудёт зеленый шум (Н.Некрасов). Глаголов на чь еще меньше - 212.

Основной вопрос формообразовательного анализа инфинитива - как квали- фицировать инфинитивные показатели -ть и -ти? Научная грамматика относит их к формообразующим суффиксам, школьная - с недавнего времени - к окончаниям. Прежние учебники русского языка для средней школы под редакцией академика Л.В.Щербы и сменившие их - под редакцией чл.-корр. АН СССР С.Г.Бархударова рассматривали -ть и -ти тоже как суффиксы. К окончаниям эти показатели были отнесены в учебниках под редакцией Н.М.Шанского (с 60-х гг. нашего столетия). С нашей точки зрения, пересмотр статуса инфинитивных показателей не имеет под собой научных оснований, а сделан исключительно в целях упрощения школьного материала. Это как раз тот случай упрощенчества, который не идет на пользу де- лу, не развивает логического мышления у учащихся, а является примером произ- вола методистов и насилия над языковым материалом.

Аргументы сторонников причисления инфинитивного -ть (-ти) к окончани- ям с наибольшей полнотой привел в своей заметке "Суффикс или окончание -ть, (-ти) в инфинитиве?" М.Т.Баранов [Баранов 1972: 124-126]. Они сводятся к сле- дующему: I) инфинитив является исходной формой глагола, открывающей его парадигму, поэтому к ней нельзя отнести параметр изменяемости - неизменяе- мости, как, например, к первому лицу настоящего времени; 2) как исходная сло- воформа инфинитив входит в парадигму глагола и образуется при помощи окончания -ть, (-ти), которое в других формах парадигмы заменяется на другие

окончания; 3) показатель инфинитива ведет себя как окончание, не отражаясь в тех формах и словах, которые образуются от инфинитива: купа(ть) - купа-ние, куп-ель, купальник..., купающийся, купаясь. То же наблюдается в именах, когда при словообразовании окончание производящей основы отсекается: вод(а) - вод-ный. вод-ица и т.д. Суффикс, входящий в производящую основу, словообра- зующий он или формообразующий, переходит в другое слово: кружок – кружо- чек, водяной - водянистый, улыбаться - улыбаясь, улыбающийся.

К сожалению, автор статьи обходит вопрос о двух основах в глаголе, иллю- стрируя тезис о единой парадигме глагола словоформами глагола нести, отно- сящегося, как было показано выше, к небольшой группе глаголов с основой на согласную, в которых основа инфинитива и основа настоящего времени совпа- дают в современном русском языке. Такого типа глаголы не показательны в ка- честве аргумента, поскольку они составляют ничтожное меньшинство по срав- нению с несколькими десятками тысяч глаголов (по меньшей мере, не менее трех десятков тысяч, по обратному словарю), в которых формы образуются по двум основам - основе инфинитива и настоящего времени. Глаголы, в которых эти две основы совпадают, по количеству не превышают одной тысячи. Итак, инфинитив, конечно, является исходной формой глагола, но говорить о единой парадигме глагола не приходится. А коль скоро, это так, то мы не можем "предъявлять требования" к инфинитиву менять свое "окончание" -ть на окон- чание -у первого лица настоящего времени, а следовательно, настаивать на том, что инфинитивный показатель есть окончание.

Не соответствуют языковым фактам и утверждения о том, что словообра- зующие (и даже формообразующие) суффиксы сохраняются при образовании новых слов или форм и переходят в составе производящей основы в новые сло- ва и формы. Известны многочисленные случаи усечения суффиксов при слово- образовании и формообразовании. Так, при образовании от инфинитива глагола имен существительных усекается не только инфинитивный показатель, но не- редко - сам суффикс глагола. Собственно, это можно проиллюстрировать при- мерами самого М.Т.Баранова: при образовании слова купель вместе с показа- телем -ть был усечен и суффикс -а- (куп-а-ть - куп-ель). При образовании сравнительной степени наречий отсекается суффикс –о положительной степени (быстр-о - быстр-ее и т.п.). Не будем же мы на этом основании относить на- речный суффикс к окончаниям. Таким образом, мы считаем, что приведенные аргументы не могут убедить нас отнести инфинитивный показатель к окончани- ям. Конечно, за многие сотни лет языкового существования этот показатель предельно формализовался и, возможно, несет в себе какие-то черты флексии. Но относить его к флексии все же нет оснований.

Если быть последовательным в формообразовательном анализе, то окон- чание в слове нужно выделять в парадигме, в системе окончаний, т.е. в системе противопоставленности их основе и другим окончаниям. На каком основании выделяется показатель инфинитива? Он выделяется путем сопоставления тех форм, которые образованы от инфинитивной основы: форм прошедшего време- ни, причастий прошедшего времени и деепричастий совершенного вида:

сходи – ть сходи – л - а сходи – вш - ий сходи – в.

Как видим, показатель инфинитива -ть (и -ти) выделяется в системе суф- фиксов, а не окончаний. Основа ходи- ни в одной из форм не может быть ослож- нена окончанием, а только суффиксом. Эта своего рода "связанная основа" в глагольном формообразовании подтверждает, что показатель инфинитива - суффикс.

Сторонники трактовки показателя инфинитива как окончания могут привес- ти аналогичный ряд с основой настоящего времени: нес-у – нес-ущ-ий – нес-и, где основа настоящего времени осложняется суффиксами, однако это не за- ставляет нас принять –у за суффикс. С этим нельзя не согласиться, как и с тем, что суффиксом может быть осложнена в принципе любая основа, особенно если она участвует в словообразовании. Но окончанием может быть осложнена не всякая основа, а только та, которая осложняется системой окончаний, а не од- ним. Окончание –у в настоящем времени выделено в системе окончаний, а не в системе суффиксов, как основа инфинитива. Все это подтверждает, что показа- тель инфинитива – суффикс, а не окончание.

Особые трудности вызывает выделение основы и суффикса инфинитива в глаголах на -чь (печь, стричь, мочь, влечь и др.). Школьные методики рекомен- дуют рассматривать инфинитивные формы этих глаголов как формы с нулевым окончанием (видимо потому, что здесь отсутствует показатель –ть, а отсутствие формального показателя для некоторых филологов и есть собственно нулевой показатель, нулевое окончание, коль скоро в инфинитиве стали выделять окон- чание -ть). Что касается конечного ч, то его рекомендуют понимать как резуль- тат чередования конечного согласного основы. Такая трактовка может быть как- то оправдана в случае, если чередуются согласные к//ч (например, в глаголах печь – пёк, течь – тёк, сечь - сёк, уволочь - уволок и др.). Но большинство этих глаголов имеет в основе конечный г, который никогда в русском языке не чере- довался с ч (стричь – стриг, беречь – берег, мочь – мог, лечь – лег и др.). Итак, рекомендации школьных методик антинаучны и тем самым вредны, так как они не способствуют формированию системных знаний по русскому языку и раз- витию логического мышления на родном языковом материале.

Чтобы решить этот вопрос в учебно-методическом плане, нужно, безуслов- но, исходить из научных представлений по этому вопросу как в аспекте генезиса этих глаголов, так и в плане возможного толкования их структуры с опорой на современную систему отношений в русской морфологии.

Исторически ч в инфинитиве этих глаголов есть результат изменения соче-

таний –кт-, -гт- перед гласным переднего ряда (здесь: и): пекти – печи, могти

– мочи. Сочетание –кт- (и –гт-) включало в себя конечный согласный основы инфинитива и начальный согласный инфинитивного суффикса. Таким образом, в аффрикате ч фонетически слиты два звука соседних морфем, а потому аф- фрикату можно рассматривать как одновременно принадлежащую основе и аф- фиксу.

Анализируя эти глаголы в современном русском языке, мы должны учиты- вать состав этого -чь. Фонетический процесс, приведший к этому чередованию, перестал действовать в русском языке еще в древнейшую пору, но результат процесса сохранился в группе глаголов. В то же время сохранились и основные структурные характеристики инфинитивной формы, которая в абсолютном большинстве глаголов четко выделяет бинарный состав - основу и аффикс -ть (-ти) Незначительное число глаголов на -чь не может решительно влиять на статус-кво инфинитивной структуры. Их структура может быть рассмотрена

только как вариант основной структуры, как структура, осложненная фонетиче- скими изменениями. Она должна получить интерпретацию через основную ин- финитивную структуру.

В связи с этим наиболее верное решение, отражающее логику формообра- зовательного анализа, будет заключаться в том, что глаголы на -чь в современ- ном русском языке имеют тоже двусоставную структуру. Эта двусоставная структура включает в себя основу инфинитива на заднеязычный согласный и аффикс -ть. Но необходимо признать, что в данном случае происходит своеоб- разное наложение конечного согласного основы на согласный суффикса и фо- нетическое изменение в результате этого наложения. Фактически это значит признать здесь историческое изменение кт//ч и гт//ч, как, например, мы при- знаём исторические чередования в однокорневых словах и формах, связанные с наличием в древности носовых гласных (жать - жму, сжать - сжинать и др.).

Полагаем, следует выделить здесь наложение морфем с фонетическим из- менением. Явление наложения довольно широко распространено в словообра- зовании. Правда, там наложение сопровождается другим фонетическим изме- нением – гаплологией, т.е. устранением совпадающих звуковых отрезков, по- скольку наложение в словообразовании наблюдается только в случаях, когда конец одной морфемы и начало другой фонетически совпадают (знаменоносец

– знаменосец, розововатый – розоватый и др.). В формообразовании мы име- ем дело с наложением разных фонетических элементов морфем, поэтому про- исходит не устранение одного из звуков, а слияние двух звуков в один, хотя и сложный (аффрикату).

Итак, глаголы типа мочь, печь предлагается разбирать так же, как и другие глаголы, выделяя у них основу (мог-, пек-), извлеченную путем сопоставления инфинитива с формами прошедшего времени или причастиями, где эта основа представлена без чередований, и суффикс -ть, отмечая, что в данном случае происходит наложение морфем, вызывающее изменение кт//ч или гт//ч. Такое решение является наиболее адекватным современным системным отношениям в формообразовании, служит ярким подтверждением параллелизма формооб- разования и словообразования и верно в плане историческом. Другие решения ориентируются на чисто формальную сторону, упрощая и обедняя содержание формообразовательного анализа.

В заключение остановимся на глаголе грести. Школьные учебники предла- гают выделять здесь основу гре- и окончание –сти, давая пример закостенело- го формализма в решении языковых вопросов. Морфемы -сти в глаголе никогда не существовало, тем более в статусе окончания, и не может возникнуть даже путем переразложения, поскольку при переразложении интегрируются морфе- мы, а не части морфем [Богородицкий 1935: 102]. Выделение "окончания" -сти в глаголе грести есть свидетельство полной беспомощности современной мето- дической науки о русском языке, а может быть, и непонимания специфики язы- ковых процессов и отношений, т.е. теоретической неосведомленности.

Сопоставление инфинитива грести и образованных на его основе форм прошедшего времени (грёб), причастий (греб-ш-ий) и др. ясно показывает, что основа инфинитива имеет вид греб-. Однако в инфинитивной форме она реали- зована в виде грес-. В русском языке никогда не было чередования б//с, поэтому мы не можем говорить здесь о фонетическом чередовании. Как принято гово- рить в науке, в данном случае наблюдается нерегулярное изменение основы (или нерегулярное соотношение основ): греб-//грес-. С явлением нерегулярного

соотношения основ мы можем встретиться и в словообразовании (буржуа - бур- жуазный) [Винокур 1959: 432], лишний раз получая подтверждение параллель- ности систем слово- и формообразования. Поэтому при анализе этого глагола необходимо выделять основу грес- (как нерегулярный вариант основы греб-) и суффикс инфинитива -ти.

Считаем необходимым дать исторический комментарий предлагаемому решению. При образовании инфинитива этого глагола возникло труднопроизно- симое сочетание согласных: гребти. По действующему в древнерусском языке закону открытого слога это сочетание должно было преобразоваться. Сущест- вовало несколько путей преобразования сочетания: I) превратить его в удобо- произносимое (путем диссимиляции), 2) вставить между согласными неоргани- ческий гласный звук, 3) упростить сочетание, устранив один из согласных. В древнерусском языке были "опробованы" два пути. В некоторых источниках встречается глагол с упрощенным сочетанием: грети. Но закрепилось в языке другое решение: в этом глаголе произошли изменения по типу других глаголов с основой на согласную: ведти - вести, метти - мести, гребти - грести. Но ес- ли в случаях с сочетанием тт и дт диссимиляция была закономерна, то в гла- голе грести произошла редкая аналогия изменениям в указанных группах.

Возвратные глаголы. Известна традиция считать, что возвратные глаго- лы образуются при помощи частицы -ся. Специалистам известно также, что "частица" -ся по происхождению есть энклитическая форма винительного паде- жа единственного числа местоимения себя. Первоначально возвратность в рус- ском языке имела аналитическое выражение: местоимение ся выступало в этих конструкциях как самостоятельная часть речи и могло занимать любую позицию в предложении. Ср.: нъ кунами ся выкупати (Русская Правда).

С развитием языка это местоимение в постпозиции срасталось с глаголом в инфинитивной форме. Случаи слияния местоимений с другими словами извест- ны в русском языке: тот час - тотчас, сей час - сейчас, сего дня - сегодня и т.д. Это явление называется сращением и представляет один из способов сло- вообразования.

Слившееся с глаголом местоимение ся получило в науке о русском языке название «возвратная частица –ся». Такое наименование, долго державшееся в лингвистике, противоречило статусу частицы как части речи. Если ся есть час- тица, то это самостоятельная часть речи (хотя и служебная), следовательно, она должна писаться с глаголом раздельно. Если же она пишется с другим сло- вом слитно, это не часть речи, а часть слова, морфема. А поскольку -ся не кор- невая морфема, значит, это аффикс. К такому выводу пришла научная и мето- дическая мысль в середине прошлого столетия. Однако в квалификации этого аффикса научная и школьная грамматики разошлись.

Учебники русского языка в школе называют -ся суффиксом. Этот большой шаг вперед по сравнению с теми учебниками, которые рассматривали -ся как возвратную частицу. Название «суффикс» аффикс -ся получил, видимо, потому, что он стоит после корня, а в постпозиции обычно стоят суффиксы, однако в от- личие от «нормального» суффикса -ся стоит не перед окончанием, а после него (развлекают-ся). Это отличие -ся от суффикса и лежит в основе того, что науч- ная грамматика квалифицировала –ся как постфикс.

Нетрудно догадаться, почему в школьной грамматике -ся называется суффик- сом. Авторами учебника, видимо, руководило стремление не переполнять школь- ной терминологии по русскому языку. Думается, однако, что введение термина

постфикс в систему наименований аффиксов (префикс - суффикс - постфикс) не повлияло бы отрицательно на овладение школьниками языковым материалом. Напротив, адекватное наименование новой языковой единицы способствовало бы укреплению в знаниях учащихся специфики суффикса как такового в его противо- поставленности префиксу (приставке) и постфиксу. Называние же -ся суффиксом может вызвать недоразумение у думающих школьников.

Дело в том, что в параграфе учебника о суффиксе сказано, что суффикс - это часть слова, которая стоит между корнем и окончанием (естественно, в из- меняющемся слове) или после корня (в неизменяющемся слове, например, в наречиях). В то же время аффикс -ся (или его вариант -сь) стоит в слове после окончания (умывал-а-сь) или после другого формообразующего аффикса (умы- ва-ть-ся). Аффикс -ся присоединяется не к основе слова, как суффикс, а к це- лому слову в готовом виде, как, например, приставка. Только приставка присое- диняется к слову в препозиции (в передней позиции), а постфикс -ся - в постпо- зиции, т.е. после окончания.

В трактовке аффикса -ся в школе можно пойти двумя путями: или сохранить за ним наименование "суффикс", но тогда необходимо "уточнить" понятие суф- фикса, которое, прямо скажем, "оправдает" неверное толкование учебника, рас- ходящееся с научным толкованием этого элемента; или все же назвать его так, как он именуется в науке - постфикс, ввести это понятие в школьную грамматику и раскрыть его содержание. Последнее отражает правду факта, а потому это не запутает учащихся (они, наоборот, запутаны всякими упрощениями, разбиваю- щими систему языка), поможет им кратчайшим путем постичь истину. Постиже- ние же истины обогатит интеллект учащегося при изучении языка и снимет в оп- ределенной мере трудности при овладении орфографическими навыками.

Местоимения. При анализе слова по составу местоимения обычно не привлекаются в качестве объекта исследования. Возможно, это отразится и в будущем, но учитель-словесник должен знать, как нужно анализировать не только легко поддающиеся языковые примеры (существительные, прилагатель- ные, глаголы), но и те факты, которые представляют определенные трудности для анализа в системе формообразования. Трудности анализа местоимений связаны, во-первых, с широко представленным в системе местоименного фор- мообразования супплетивизмом основ (я - меня - мы - нас и т.д.); во-вторых, с необычностью самих окончаний; в-третьих, с непонятной формой именительно- го падежа ед. и мн. числа.

Научная грамматика русскою языка, разработанная учеными Института русско- го языка Российской Академии наук, предлагает разбирать местоимения в аспекте формообразования следующим образом [Русская грамматика 1980, I: 535-536]:

Личные местоимения

Итак, в им. падеже ед. числа в местоимениях я, ты, он выделяются нуле- вые окончания. В местоимении 3 лица выделяется основа –j-, которая поглоща- ется фонетически (но не морфологически) перед флексийным и, поэтому на схеме она заключена в скобки. Несмотря на фонетическое поглощение и, основа существует и ее нужно выделять при анализе. Основа на схеме отделена от окончания дефисом.

Супплетивизм основ при склонении личных местоимений характерен не только для русского языка, но и для других языков индоевропейской семьи. Об этом нужно сказать учащимся, сославшись на те языки, которые они изучают. Ср.: русск. - я - меня, нем. iсh – mich, франц. - jе -moi, англ. - i - mе. латин. – ego - mei и т.д. Этимологический анализ показывает, что все эти местоимения в раз- ных индоевропейских языках восходят к одному корню eg(o) – iсh – j(е) – i(); русск. я восходит к древнерусскому язъ (jазъ), в котором звук з возник как пози- ционное изменение звука *g [Фасмер 1987 IV: 538].

Трудности для формообразовательного анализа представляют только неко- торые так называемые местоимения-существительные (личные и возвратное). Ме- стоимения вопросительно-относительные (кто, что,) и образованные от них при помощи аффиксов -то, -либо, -нибудь и кое- неопределенные местоимения или образованные от них же приставочные (не- и ни-) отрицательные и неопределен- ные местоимения склоняются как местоимения-прилагательные (определитель- ные, притяжательные и др.). Обычно затруднения вызывают только формы имени- тельного падежа ед. числа. Приводим здесь некоторые из этих форм: кт-о, к-ого; чт-о, ч-его; нект-о, нечт-о, никт-о, ничт-о; наш-, ваш-, мой-, моj-его; вес΄- и т.п.

Требуют комментария неопределенные местоимения, образованные при помощи аффиксов -то, -либо, -нибудь. Эти аффиксы относятся к кпассу пост- фиксов, присоединяются непосредственно к окончанию и не меняют своей пози- ции при словоизменении: кт-о-то, к-ого-то, к-ому-то и т.д.; чт-о-либо, ч-его- либо, ч-ему-либо и т.д.; кт-о-нибудь, к-ого-нибудь и т.д. В примерах полужир- ным курсивом выделены окончания. Корневая морфема и постфикс составляют основу слова. Эта основа не изменяется при склонении и представляет собой прерывистую основу (кт...то, к...то и т.д.).

Безусловно, формообразовательный анализ местоимений сильно отлича- ется от анализа имен или глаголов, поэтому он может представить определен- ные трудности для школьников. Однако принципы формообразовательного ана- лиза местоимений те же, что и других частей речи. Любой лингвистический ана- лиз верен только тогда, когда все факты языка анализируются с одинаковых по- зиций. К сожалению, школьная методика не всегда следует этому правилу и приспосабливает принципы анализа к разным частям речи в связи с их специ- фикой. Но специфика части речи как раз и вскрывается при анализе, исполь- зующем одни принципы применительно к разным языковым фактам.

Формообразовательный анализ, как видим, труден спецификой местоимен- ной парадигмы. Мы не можем настаивать на включении его в школьную про- грамму, но словесник должен быть в курсе дела, тем более, что любознатель- ные ученики могут спросить у своего учителя о структуре местоимений, как это случилось в одной из казанских школ. Это и послужило поводом ознакомить с формообразовательным анализом студентов-филологов, а также учителей и всех желающих углубить свои знания по русскому языку.

Замечание к формообразовательному анализу частей речи. Как мы те- перь знаем, формообразовательный анализ, базирующийся на едином принци- пе – принципе сопоставления форм при поисках бинарной формы слова (основа и формант), - приводит к разным результатам у разных частей речи. Кроме того, в каждой части речи имеются слова, анализ которых с точки зрения формообра- зования не представляет большой трудности. Однако в каждой части речи при формообразовательном анализе могут встретиться слова (или группы слов), ко- торые не укладываются в привычные схемы операции. Это заставляет нас кон- спективно обозреть каждую часть речи, обращая внимание на возможные труд- ности при анализе состава слова.

Имя существительное. Основные группы существительных не вызывают затруднений при их рассмотрении в аспекте формообразования. Следует обра- тить в этом плане внимание на следующие классы имен:

1) Несклоняемые существительные; они не анализируются в аспекте фор- мообразования, и конечные гласные у них не являются окончаниями (кино, амп- луа, кенгуру, такси и т.п.); вместе с тем эти гласные иногда ведут себя как окончания: они, например, усекаются при образовании слов от данных имен (пальто – пальт-овый); это не должно заставлять нас подвергнуть их формооб-

разовательному анализу, но иметь в виду такие случаи необходимо и, возмож- но, использовать их для углубления знаний обучающихся; так или иначе, именно такие факты развивают диалектическое мышление у учеников на материале родного языка.

2) Слова с «нарушениями» в косвенных падежах типа имя – имени, мать – матери, чудо – чудеса, теленок – телята. Выше мы уже останавливались на этих случаях. Если в паре теленок – телята наблюдается противопоставление

форм единственного числа формам множественного путем замены суффикса – онок- на суффикс –ат-, то в других примерах мы имеем разные явления. Собст- венно в паре чудо – чудеса тоже имеется противопоставление форм ед. и мн. числа, так как “наращение” (суффикс –ес-) проявляется только в формах мн. числа; ед. число имеет типичную парадигму слов среднего рода: чуд-о, чуд-а, чуд-у и т.д. В первых двух случаях имеем противопоставление исходного и кос-

венных падежей. При этом в слове мать (а также дочь) в им. пад. следует вы- делять нулевое окончание (при отсутствии суффикса –ер-). Что касается первой пары (а также еще нескольких пар такого типа: знамя, племя, темя и др.), то им. ед. числа может быть интерпретирован двояко: или как форма с окончанием –а (выражено буквой –я: им-я, тем-я, знам-я и т.п.), тогда формы косвенных паде- жей кроме окончаний, выделяют суффикс -ен-; или как форма с нулевым окон- чанием и чередованием а//ен, восходящим к носовым гласным древности (ср.:

звенеть - звякать и др.). В последнем случае снимается противопоставление форм им. и косвенных падежей как суффиксальных бессуффиксной. Форма им. падежа ед. числа противопоставлена в таком случае как форма с нулевым окон- чанием косвенным падежам с ненулевыми окончаниями. В парадигме имеется еще одна форма с нулевым окончанием: форма род. множ. - имен-, знамен- и др. От формы им. ед. числа эти формы отличаются только чередованием а//ен.

Оба эти решения имеют своего рода натяжки; в обоих случаях в им. ед. числа

выделяется необычное для среднего рода окончание: или –а(я), или нулевое. Так или иначе, но слова эти меняются, значит, все формы парадигмы должны иметь окончания. В школе можно выбрать любое из этих решений. Но лучше бу- дет, если учитель предложит ученикам оба решения.

Разные решения на уроках русского языка, взаимно исключающие одно другое, но оба верные в своей системе отношений, - явление, вероятно, нети- пичное для школы. Даже на уроках математики, предмета, чаще других допус- кающего разные подходы к решению задач, редко учитываются разные резуль- таты при их решении. Чаще всего предлагается к единому "ответу" идти разны- ми путями. Тем не менее, в языке имеется много случаев, которые могут быть интерпретированы по-разному. Знающий и мыслящий учитель должен прини- мать это как нормальное положение вещей, открывающее путь к познанию грамматики языкового факта, поскольку языковой материал - это материал, имеющий богатую историю становления и развития, а потому вмещающий в се- бе часто прежние и современные отношения. Правильное понимание факта языка не может получиться путем отсечения одного типа отношений (как это часто делается в школьной грамматике в целях упрощения). Отсечение, упро- щение ведет к искажению факта, затрудняет его понимание, осознание, а это влечет за собой неумение зафиксировать правильно этот факт на письме, т.е. ведет к безграмотности.

3) Безусловно, определенные трудности для понимания представляют сло- ва и формы с нулевыми окончаниями (см. выше). Это нужно иметь в виду и со- ответственно реагировать на возможные вопросы.

4) Трудности для формообразовательного анализа представляют и слова типа плащ-палатка, изба-читальня и т.п. Это своего рода составные слова, ко- торые встречаются в знаменательных частях речи (тотчас, долгоиграющий, Новгород и т.п.). В существительных этого типа выделяются две группы слов: в одних при склонении изменяются обе части (подошел к избе-читальне), у дру- гих - только одна (вторая) часть (завернулся в плащ-палатку, вышел в плащ-

палатке и т.п.). Последние не представляют трудности для формообразова- тельного анализа: они выделяют сложную основу и окончание (как и другие сложные слова). Что касается первых, то такого рода способ формообразования мы встречали в числительных типа пятьдесят (см. выше).

5) В русском языке имеется много имен существительных, которые склоня-

ются как прилагательные. В школьной грамматике их еще называют прилага- тельными, перешедшими в существительные. Непонятно, что же это такое: при- лагательные или существительные? Безусловно, их нужно относить к существи- тельным (они обозначают предмет, отвечают на вопрос существительного, вы- полняют в предложении синтаксические функции, свойственные существитель- ным и т.д.). В то же время при склонении они выделяют окончания, омонимич- ные окончаниям прилагательных: часов-ой – часов-ого – часов-ому и т.д. (ср.: часов-ой механизм); о способе образования этих слов будет сказано ниже.

Итак, при анализе имен существительных в системе формообразования (словоизменения) встречается много случаев, представляющих определенные трудности. Некоторые из них мы здесь разобрали. Всех фактов такого типа, ко- нечно, не учтешь, поэтому учителю предоставляется широкая возможность про- явить свои творческие способности на уроках русского языка. Нужно помнить, что разного рода исключения разнообразят скучные закономерности и способст- вуют лучшему усвоению этих закономерностей, сознательному их усвоению.

Имя прилагательное. Рассматривая формообразование имен прилага- тельных, необходимо обращать внимание на следующие группы адъективов, отличающихся в чем-то от полных прилагательных, анализ которых в аспекте словоизменения не вызывает особых затруднений: I) краткие прилагательные,

которые изменяются только по родам (в ед. числе) и числам, при этом в мужском роде дают нулевое окончание, выделяемое на основании сопоставления родо- вых форм кратких прилагательных: умен-ø- умн-а – умн-о - умн-ы (в основе от- мечаем беглость гласного о, графически передаваемого через ё); 2) прилага- тельные, происшедшие от причастий (традиционно считающиеся результатом перехода причастий в прилагательные): ведущий специалист; если при формо- образовательном анализе причастий мы должны выделить формообразующий суффикс, то при разборе прилагательных отпричастного типа следует выделять только окончание, так как они образованы не морфемным путем (суффиксаль- но), а семантическим способом (т.е. бессуффиксно); 3) также мы должны анали- зировать и те прилагательные, которые образованы путем семантического сра- щения, выделяя в них только основу и окончания: быстрорастворим-ый (бы- строрастворим-ая и т.д.), слабокисл-ый (слабокисл-ого и т.д.) и т.п.; 4) особо отмечаем несклоняемые прилагательные типа беж, джерси, макси, мини, рег- лан, мокко и т.п., как их рассматривает грамматика Академии наук [Русская грамматика 1990: 239]. Однако есть все основания (здесь мы их не рассматри- ваем) относить подобные слова к именам существительным. Та же академиче- ская грамматика приводит случаи употребления этих слов как субстантивов: костюм из джерси, мода на макси, мини и т.п. Правда, она считает, что эти сло- ва могут быть одновременно и прилагательными и существительными. С этим нельзя согласиться: можно говорить об омонимии, но не об одновременном вы- делении обеих категорий, как при синкретизме.

Имя числительное. Числительные имеют сложную характеристику в ас- пекте словоизменения. Порядковые числительные склоняются как прилагатель- ные. Видимо, на этом основании академическая грамматика не выделяет поряд- ковых числительных, рассматривая их как прилагательные. Эта точка зрения разделяется далеко не всеми лингвистами и не принята школой. Мы рассматри- ваем их традиционно, считая, что особых трудностей при формообразователь- ном анализе порядковые числительные не вызывают.

Не останавливаясь здесь на склонении других числительных (это хорошо подано в учебной литературе), отметим только, что и в случае с этой частью ре- чи нужно исходить из общих принципов формообразовательного анализа - со- поставления форм - и выделять в словоформах действительно то, что в них вы- деляется на основании сопоставления. Отметим, что в числительных на -десят склоняются обе составляющие эти слова части (см. выше): пят-и-десят-и и т.п. Похоже изменяются и числительные со второй частью -сот: пят-и-сот-, пят-и- ст-ам, пят-ью-ст-ами и т.д. (сложная прерывистая основа сложное прерыви- стое окончание).

В числительном полтора в исходной форме выделяется окончание -а на основании сопоставления ее с формой женского рода: полтора - полтор-ы; в косвенных падежах изменяется, так сказать, стык двух основ в середине слово- формы: пол-у-тор-а. Сейчас трудно сказать, как квалифицировать структуру словоформы этого числительного. Вряд ли будет верным расценивать измене- ния в этом числительном при склонении как изменения в основе слова, т.е. от- носить это к нерегулярным изменениям основы. Формы числительного полтора следует рассматривать, как в чем-то аналогичные числительным на -десят и - сот. В таком случае мы должны выделять своего рода "внутреннее окончание" - у. Ведь фактически изменение слова полтора происходит исключительно за счет этого "окончания" –у, в то время как флексия -а, оказывается выключенной

из процесса формообразования и поддерживается только существующей в язы- ке формой женского рода. Так или иначе, но в решении подобных вопросов не- обходимо предоставить учителю большую творческую свободу. Конечно, решать этот вопрос необходимо на основании законов (принципов) формообразования (словоизменения). Но поскольку в ряде случаев возможны альтернативные ре- шения, то такую альтернативу можно допустить и здесь.

Местоимения были подробно рассмотрены выше, поэтому мы не повторяем сказанного.

Глагол. Наиболее сложным для формообразовательного анализа является глагол. Сложности эти заключаются в том, что глагол сосредоточил в себе изме- няемые и неизменяемые формы (к последним относятся инфинитив и дееприча- стия), спрягаемые и склоняемые формы (к последним относятся причастия), со- единил в изменяемых формах флексийные, суффиксальные и префиксальные, а спрягаемые формы образует от двух основ - основы настоящего времени и основы инфинитива. Таким образом, в глаголе объединено несколько способов формооб- разования, что нужно учитывать при анализе глагольных словоформ.

В этом разделе мы обратим внимание только на те глаголы, которые в древности составляли класс так называемых атематических глаголов. В древне- славянских языках было пять таких глаголов, сейчас осталось (в измененном виде) два непроизводных глагола (дать и есть) и ряд производных от них пре- фиксальных глаголов (отдать, выдать, подать, передать и т.д.; съесть, доесть, заесть, проесть и т.д.). Известно, что при спряжении (в настоящем или будущем простом) они выделяют "необычные" окончания: да-м, да-шь, дас-т, дад-им, дад-ите, дад-ут и др. Судя по соотношению форм, в склонении этого глагола выделяется основа да(д)-, которая в ед. числе выступает в несколько измененном виде по сравнению с множ. числом: в I и 2 лице - да-, в 3 лице дас- (учитывая изменение д в с; ср.: вес-ти, но вед-у). Основа инфинитива этого гла- гола имеет вид да-ть, что подтверждается в соотношении форм: да-ть - да-л-а - да-вш-ий и др.

В глаголе есть выделяются следующие структуры: е-м, е-шь, ес-т, ед-им, ед- ите, ед-ят. В инфинитиве, вероятнее всего, выделяется основа ес-ть (с из д). По правилам образования причастных форм от глаголов на -сть (правда, не всех) ис- пользуется суффикс прошедшего времени -вш-, а потому основа выступает с глас- ной на конце (пасть - павший, украсть - укравший, есть - евший и т.п.).

К сожалению, в данном пособии, объем которого ограничен, мы не можем разобрать другие случаи глагольного формообразования. Да это, наверное, и не нужно делать, поскольку главное - это овладеть правилами формообразова- тельного анализа и применять их к любому случаю не метафизически, а диалек- тически, допуская возможные в пределах этих правил варианты, опираясь на вариантные случаи грамматической системы глагола. Нужно помнить, что наря- ду со случаями идеальной формообразовательной структуры в каждой части речи имеется немало фактов аномального характера. Выше мы старались при- вести наиболее типичные отклонения от формообразовательного идеала: усе- чения основы (иногда аффикса), наращения в основе, мену аффиксов, наложе- ние морфем, прерывистость элементов слова (основ и аффиксов), нулевые формообразующие показатели и др. С аналогичными отклонениями приходится иметь дело и при словообразовательном анализе, к рассмотрению которого мы переходим.

§ 68. В языкознании, как уже упоминалось ранее, принято различать слова как словоформы и слова как лексемы. Слово может выступать в разных грамматических формах (словоформах). Набор всех форм данного слова составляет его парадигму. Например, словоформы стола, столу и т. д. все при-/65//66/надлежат одной и той же лексеме. Именно лексема (материально - ее основной вариант) является членом словаря.

Текст, расчлененный на слова, представляет собой последовательность словоформ. Необходимо, следовательно, выяснить, какие из них тождественны с точки зрения принадлежности к одной и той же лексеме (т. е. свести словоформы в лексемы).

Разумеется, этой проблемы не существует в тех случаях, когда слова содержат разные знаменательные морфемы (корни): ясно, что слова стол и стул принадлежат разным лексемам. Проблема возникает тогда, когда совпадают знаменательные морфемы слов. В этом случае вопрос стоит так: являются данные единицы разными словами или же разными формами одного слова (лексемы)?

Поскольку разные слова с одним корнем скорее всего образованы одно от другого (или оба - от какого-либо третьего), то сформулированный вопрос предстает как вопрос о разграничении словообразования и формообразования. Например, если в тексте имеются слова идти и идущий, то необходимо выяснить, являются они разными словами или же формами одного и того же слова. От решения этого вопроса зависит, чтó следует включать в словарь, а чтó - не следует.

§ 68.1. В общем виде отличие словообразования от формообразования описывается следующим образом: если можно обнаружить правило, по которому словоформы данного типа регулярно образуются от словоформ другого типа, то перед нами - случай формообразования. Так, в русском языке причастия настоящего времени регулярно образуются от основ глаголов настоящего времени несовершенного вида, поэтому причастия являются формами соответствующих глаголов, а не самостоятельными словами: идущий есть форма глагола идти, живущий есть форма глагола жить и т. д. Именно поэтому причастия не включаются в словарь: в словарь входят глаголы (их основные варианты, инфинитивы), а в грамматику включается правило образования причастий.

Можно сказать, что для формообразования типична большая унифицированность служебных морфем, образующих соответствующие формы, обычно выбор той или иной морфемы (варианта морфемы) определяется окружением. В плане содержания для формообразования характерна передача весьма широких, абстрактных значений. /66//67/

В отличие от этого словообразовательные средства языка не обнаруживают столь же регулярных соответствий, позволяющих говорить об особых парадигмах. Словообразование отличает большая специализированность и меньшая унифицированность соответствующих служебных морфем, выбор этих морфем часто не обусловлен строго окружением. Типичным примером могут служить аффиксы, образующие в русском языке названия жителей разных городов: ср. москвич, ленинградец, одессит, пермяк, львовянин. В плане содержания для словообразовательных средств характерна передача относительно узких значений. Нередко значение, передаваемое словообразовательным средством, может быть выражено отдельным знаменательным словом, например: ленинградец = житель Ленинграда, столик = маленький стол. В сфере формообразования такие случаи встречаются редко, поскольку при формообразовании сохраняется лексическое значение слова.

§ 68.2. Четкую грань между формообразованием и словообразованием провести не всегда легко. В особенности это относится к флективным языкам, где развита синонимия аффиксов, а парадигмы часто бывают дефектными: и то и другое нарушает регулярность, стандартность формообразовательных процессов, сближая их тем самым со словообразовательными. В русском языке особую сложность представляет разграничение формообразования и словообразования применительно к категории вида (см. об этом § 82 и сл.).

Семантически сходные явления могут в одних языках относиться к словообразованию, а в других - к формообразованию. Например, в русском языке усыплять - это отдельное слово, произведенное от глагола спать, т. е. образование усыплять от спать представляет собой факт словообразования. В отличие от этого в бирманском языке эй 4 сэй 2 ‘усыплять’ - это не отдельное слово, а форма (каузативная) глагола эй 4 ‘спать’, так как аналогичные формы могут быть образованы от любого бирманского глагола (например, пйо 3 ‘говорить’ - пйо 3 сэй 2 ‘заставлять говорить’).

§ 68.3. Аффиксы, которые образуют новые слова, называются словообразующими (словообразовательными). Словообразователь­ные процессы включают не только приращение, но и опущение аффиксов (обычно формообразующих). Например, для образования слова учитель от слова учить следует отбросить окончание инфинитива и прибавить суффикс ‑тель. Для образования слова бег от слова бегать необходимо опустить окончание инфинитива вместе с тематическим гласным ‑а‑, при этом автоматически прибавляется нулевое окончание (не являющееся словообразующим средством).

Слово, от которого образуется другое слово, называется производящим; говорят также о производящей основе, если центральной единицей, фигурирующей в слевообра-/67//68/зовательном процессе, является основа. Слово, возникшее в результате словообразовательного процесса (деривации), называют производным.

Сложные слова являются результатом словообразовательного процесса, в ходе которого происходит сложение корней, основ или словоформ; одновременно с этим может использоваться также и аффиксация. Например, образование слова волнолом - это сложение корней (полученных путем отбрасывания окончаний слов волна и ломать) плюс интерфиксация; образование слова gutheissen ‘одобрять’ в немецком языке - это сложение основ; образование слова сиюминутный в русском языке - это сложение слов. Основосложение и словосложение, впрочем, не всегда можно разграничить.

Особый случай словообразования - словообразование по конверсии. При конверсивном словообразовании основной вариант слова, принадлежащий словарю, остается материально тем же, но меняется набор словоформ, которые можно образовать от него, т. е. изменяется парадигма слова, или же только его синтактика. Например, англ dog ‘собака’ имеет парадигму dog - dogs, а dog ‘выслеживать’, ‘преследовать’ - парадигму dog - dogging - dogged и т. д. Предлог соразмерно в русском языке образуется путем изменения синтактики: наречие соразмерно сочетается только с глаголом, а предлог соразмерно - также и с существительным, например, платить соразмерно тарифу.

Имеется и несколько иное понимание конверсии, согласно которому конверсия есть образование слова без помощи специальной словообразующей аффиксации. В соответствии с таким пониманием конверсии образование имени Александра от Александр есть случай конверсии, так как ‑а в Александра не представляет собой словообразующий аффикс (ср. волна, гора и т. п.). Здесь, как мы видим, основной вариант производного слова отличается от основного варианта производящего слова.

§ 68.4. Грамматику интересуют лишь такие словообразовательные процессы, которые являются продуктивными. Продуктивность означает, что в современном языке с помощью данного процесса могут образовываться новые слова. Например, русский суффикс ‑тух не является продуктивным, хотя есть вполне недвусмысленно членящиеся слова пас-тух (от пасти), петух (от петь), пи-тух (от пить): нельзя, по аналогии с ними, образовать, скажем, от глагола нести существительное *нестух. Суффиксы ‑чик, ‑тель, префикс анти‑ безусловно продуктивны; вероятно, продуктивным можно считать и суффикс ‑арь; ср. современные образования типа жаргонного технарь. /68//69/

Формообразующие и классифицирующие категории.
Части речи.
Подклассы слов

§ 69. Слова могут быть грамматически противопоставлены как лексемы и как словоформы. В первом случае говорят о классифицирующих , или лексико-грамматических , категориях, во втором - о словоизменительных , или формообразующих , категориях. Классифицирующие категории отражают распределение слов по грамматическим классам, а формообразующие - распределение словоформ по парадигмам. Примерами классифицирующих категорий могут служить части речи, категория рода существительного, примерами формообразующих категорий - категории числа, падежа.

Грамматическая категория - как классифицирующая, так и формообразующая - представляет собой единство грамматического содержания и грамматического выражения. Наличие грамматической категории можно констатировать только тогда, когда в языке существует регулярное соответствие между данным грамматическим значением и формальным способом его выражения, и при этом имеется противопоставление (оппозиция) по крайней мере двух членов - двух классов слов для классифицирующей категории или двух форм для формообразующей категории. Если данный язык не располагает грамматическим способом выражения какого-либо значения, то в нем отсутствует и соответствующая грамматическая категория. Например, в русском языке, разумеется, можно выразить различие между действием, совершающимся в первый раз, и действием, происходящим не в первый раз, однако специальных грамматических средств для этого не имеется, поэтому нет и соответствующей глагольной категории. А в диалекте Вилла Альта индейского языка сапотек такие средства есть - соответственно существует и глагольная категория повторного/неповторного действия.

В языке не может быть «одного времени», «одного вида», «одного рода», ибо такое положение означало бы, что в данном языке категории времени, вида, рода нет вообще: как отмечалось выше, категория создается противопоставлением форм или классов слов.

§ 70. Иногда различают общие и частные категории. Общая категория охватывает все члены данного противопоставления, частная категория характеризует каждый из его членов. Например, категория падежа - общая категория, категория родительного падежа - частная категория.

§ 71. Если в языке имеется определенная формообразующая категория, то каждое изменение слова соответствующего класса или подкласса должно выражаться в терминах членов этой категории. Например, каждая форма существительного в русском языке определяется как принадлежащая тому или иному падежу (не может быть словоформы существительного, которая стояла бы вне падежного противопоставления). То же относится к категории лица, времени глагола и т. п.

Нарушать этот закон может только нейтрализация, т. е. такое снятие противопоставления, которое имеет четкую контекстуальную или парадигматическую обусловленность. Например, в русском языке глаголы прошедшего времени лишены противопоставления по лицу - нейтрализация по лицу «привязана» к формам прошедшего времени (и некоторым другим), т. е. обусловлена парадигматически.

§ 72. В плане выражения форма слова может создаваться разными способами: употреблением аффикса, флективного или агглютинативного, служебного слова, редупликацией (повтором), использованием внутренней флексии, просодических средств (ударения, тона) или изменением синтактики слова.

§ 72.1. В случае использования аффикса образуется синтетическая форма слова, а в случае употребления служебного слова - аналитическая , или сложная . Например, настоящее и прошедшее время глагола в русском языке образуется синтетически, а будущее время несовершенного вида - аналитически: читаю, читал, но буду читать. Форму буду читать называют аналитической, поскольку она образуется употреблением служебного слова, т. е. грамматическое значение выражается отдельно от лексического, и сложной, поскольку она сама слагается из двух форм: формы служебного слова и формы знаменательного слова. По-видимому, правильнее говорить не о форме буду читать (как это делается традиционно), а о форме слова читать, показателем которой является служебное слово буду, само в эту форму не входящее: слово буду есть лишь знак того, что глагол читать употреблен здесь в форме будущего времени (и соответствующего вида, лица, числа, наклонения). Разницу между синтетическими и аналитическими формами можно тогда описать так: в синтетических формах значение категории находит свое материальное выражение внутри самого слова, в аналитических - вне его.

§ 72.2. Вне слова передается значение категории и в том случае, когда оно выражается изменением синтактики - практически изменением окружения слова. Например, в бирманском языке каузативная форма глагола может образовываться именно таким способом: при употреблении прямого дополнения глагол выступает в каузативной форме (ка 3 коу 2 пйа 1 т.и 2 ‘показывают фильм’), при невозможности употребить прямое дополнение /70//71/ глагол выступает в некаузативной форме (ка 3 т.и 2 пйа 1 т.и 2 ‘фильм показывается’).

§ 72.3. Особый способ выражения частной грамматической категории - использование нулевого показателя (окончания, служебного слова и т. д.). Нулевой показатель - это значимое отсутствие всех показателей, посредством которых формируются другие члены данной парадигмы. Например, в слове рук именно отсутствие всех других окончаний сигнализирует о значении множественного числа родительного падежа. Без парадигмы, таким образом, не может быть и нулевого показателя, поскольку отсутствие показателя значимо только тогда, когда оно противополагается наличию определенных показателей.

Иначе можно сказать, что возможность появления нулевого показателя вызывается обязательностью данного состава языковой единицы: если, например, слово обязательно состоит из основы и окончания, то отсутствие материально выраженного окончания - это тоже окончание, только нулевое. В отличие от этого, приставка не есть обязательный компонент русского слова, поэтому отсутствие приставки в словах работать (ср. поработать), плыть (ср. приплыть) нельзя трактовать как нулевую приставку.

Некоторые авторы полагают, что о нулевом показателе можно гово­рить только тогда, когда то же категориальное значение может переда­ваться ненулевым показателем, например слово рук имеет нулевое оконча­ние именно потому, что в других парадигмах тот же родительный падеж множественного числа выражается ненулевым показателем, ср. столов.

§ 73. В плане содержания формообразующие категории характеризуются тем, что изменение слова здесь ограничивается сферой собственно грамматики; употребление соответствующего показателя не приводит к появлению новой единицы словаря.

§ 74. Единство категории в плане выражения обеспечивается тем, что выбор показателя категории или его варианта обусловлен либо контекстом, либо лексико-грамматическим подклассом слова. Например, в английском языке для выражения множественного числа существительного выбирается вариант аффикса /‑s/, /‑z/, /‑iz/ в зависимости от последней фонемы означающего корня; обусловленность лексико-грамматическим подклассом хорошо иллюстрируется выбором падежных показателей в русском языке в зависимости от рода и типа склонения.

В плане содержания единство категории нередко понимают как характерность для нее инвариантного значения, т. е. такой общей семантики, по отношению к которой все реально зафиксированные значения определенного круга форм выступают в качестве вариантов. Иначе говоря, утверждая ин-/71//72/вариантность плана содержания формообразующей категории, предполагают, что в основе ее лежит одна семантическая оппозиция, и в терминах членов этой оппозиции может быть описан план содержания всех форм данной категории во всех их употреблениях. Так, по мнению некоторых авторов, инвариантное значение, которое передает в русском языке категория существительного, традиционно именуемая категорией числа, в действительности определяется оппозицией «нерасчлененность/расчлененность». Например, словоформы сани, ножницы явно не передают значения множественности, однако в обоих случаях обозначаются предметы, для которых характерна «расчлененность». Значение множественности при таком подходе объявляется вариантом, частным случаем значения расчлененности, а значение единичности признается вариантом значения нерасчлененности.

§ 74.1. Описанная точка зрения, по крайней мере при ее абсолютизации, по-видимому, в определенной степени упрощает и идеализирует действительную картину. Нередко «приведение к общему знаменателю» - инвариантному значению - всех частных значений выглядит насилием над языковым материалом. В русском языке можно указать на случаи употребления множественного числа, где сведéние частного значения к значению расчлененности вряд ли возможно. Например, трудно усмотреть значение расчлененности в словоформах типа сумерки, поминки.

§ 74.2. Следует иметь в виду и возможную разницу между узколингвистическим и психолингвистическим моделированием: если мы заинтересованы в воспроизведении внутренней языковой системы носителей языка, то нужно учитывать, что строгий «логизирующий» подход, уместный для собственно лингвистики, вообще говоря, несвойствен стихийному языковому мышлению: здесь более обычны ассоциации по смежности и т. п. Соответственно при психолингвистическом моделировании нет оснований стремиться к непременной инвариантности значений грамматических категорий.

§ 74.3. В любом случае нужно не забывать о том, что основная функция языка - коммуникативная. В частности, из этого следует, что, выясняя значение грамматической формы, мы должны исходить из того, чтó хочет сообщить говорящий употреблением данной формы, т. е. как он интерпретирует некоторый факт действительности, а не непосредственно из того, какие явления реальной действительности отражает такое формоупотребление. В противном случае произойдет подмена изучения десигнатов изучением денотатов (см. § 17). Очевидно, употребляя форму столы, носитель русского языка имеет в виду /72//73/ неединичность соответствующих предметов, а вовсе не то, что они представляют собой расчлененный ряд.

§ 74.4. Если невозможно вывести такое общее значение, которое естественно охватывало бы все частные, то план содержания грамматической категории приходится представлять как сложную семантическую систему, или, как говорят, семантическое поле с ядром и периферией . Ядром является основное значение. Обычно это такое значение, которое в наименьшей степени зависит от контекста. Второстепенные, или побочные, значения, напротив, обнаруживают определенную зависимость от контекста. Например, значение прошедшего времени совершенного вида для русских словоформ на ‑л типа поверил, испугался - это основное значение: для его реализации не требуется особого контекста. Значение же экспрессивного отрицания факта, обычно применительно к будущему времени, приобретается этими формами в контекстах так и...; как же,...: Так он и поверил!; Как же, испугался я!

§ 75. Выше уже было дано определение классифицирующих категорий в их отличии от формообразующих. В следующих ниже параграфах классифицирующие категории будут рассмотрены несколько более подробно применительно к их важнейшей разновидности - категории частей речи. Будет также затронут вопрос о подклассах слов.

Части речи - это достаточно крупные классы слов, выделяемые в данном языке по грамматическим признакам. Словá, принадлежащие к разным частям речи (и, шире, к разным классам слов), отличаются своими парадигмами и/или синтактикой (см. также ниже). В этом и заключается сущность любой классификации.

Важно подчеркнуть, что выделение частей речи, как и определение самого инвентаря языковых единиц, - не самоцель: признаки, по которым производится классификация слов, их распределение по частям речи, должны выбираться таким образом, чтобы полученный способ группировки слов по классам наиболее эффективно обслуживал синтез и анализ речи. Классификация слов - это грамматика словаря; определяя принадлежность слова к тому или иному классу, мы не решаем самостоятельную логическую задачу, а получаем в итоге информацию в словаре о том, как грамматически используется данное слово, какими грамматическими свойствами оно обладает. Признаки, по которым осуществляется классификация, «обратимы»: они служат для отнесения слова к той или иной части речи, а знание того, к какой части речи принадлежит слово, дает нам информацию о его грамматических признаках.

§ 76. Требование к любой классификации - не допускать пересечения классов. Иначе говоря, каждое слово в рамках /73//74/ данной классификации должно относиться к одному-единственному классу, ни одно слово не может принадлежать одновременно двум или нескольким классам. Если какие-либо слова последовательно характеризуются сочетанием признаков, по которым выделяются два самостоятельных класса, то из этого не следует, что они одновременно принадлежат обоим этим классам: скорее, они образуют третий, самостоятельный класс. Сказанное выше не отрицает возможности одновременного использования разных классификаций. В конечном итоге нас интересуют все грамматически существенные признаки слова, которые должны быть указаны в словаре, чтобы словарь содержал основную информацию об употреблении этого слова. Использование таких признаков может реализоваться в разных классификациях, в том числе и перекрещивающихся. Например, для слова пальто важно указать, что оно не имеет падежных окончаний; в то же время отнесение некоторого слова к классу наречий означает, в частности, что оно не склоняется, т. е. тоже не обладает падежными окончаниями. Следовательно, по данному признаку слова типа пальто объединяются с наречиями. Тем не менее по общему набору признаков, который определяет уже другую классификацию, класс существительных и класс наречий не пересекаются.

§ 77. Классификация слов есть классификация лексем, а не словоформ. Поэтому, формулируя признаки, выступающие в качестве основания классификации, нужно четко оговаривать, действительны они для любой формы данного слова или же только для каких-то определенных форм. Так, обычно во флективных языках типа русского глаголы выделяются как слова, которые спрягаются, а существительные - как слова, которые склоняются. Однако причастие - тоже глагол (глагольная словоформа), хотя причастие склоняется, а спряжение причастия представлено лишь дефектной парадигмой времени. Следовательно, указывая основание классификации, необходимо уточнить, что полная парадигма спряжения как признак отнесения к данному классу характерна только для финитных форм глагола.

§ 78. Основанием классификации, как указывалось выше, могут выступать любые существенные грамматические признаки - морфологические, синтаксические и иные. Пример использования синтаксических признаков как основы классификации по частям речи дает китайский и аналогичные ему языки. В китайском языке выделяют имя и предикатив, которые разграничиваются по следующему признаку: предикатив может выступать сказуемым без связки, а имя - не может. В свою очередь, общий класс предикатива делится на класс глагола и класс прилагательного: глагол, выступая в качестве определения к /74//75/ имени, всегда должен принимать форму на ‑ды, а прилагательное - лишь в некоторых особых случаях.

§ 79. На этом же примере можно видеть наличие еще одной проблемы, которую можно назвать «проблемой соотношения класса и подкласса». Под частями речи обычно понимаются наиболее крупные классы слов, выделяемые по грамматическим признакам. Соответственно чтó для китайского языка следует считать частями речи: предикатив или же глагол и прилагательное? В первом случае глагол и прилагательное будут не самостоятельными частями речи, а подклассами предикатива, наподобие, например, подклассов переходных и непереходных глаголов, выделенных в составе класса глагола как части речи. Во втором случае предикатив будет либо вспомогательным классом, выделяемым в процессе классификации, но не фигурирующим в окончательном перечне классов, либо надклассом, группой частей речи.

По-видимому, решение этого вопроса зависит от характера используемых признаков: если два класса одновременно выделяются по некоторому признаку (как это и имеет место и китайском языке), то тем самым определяется их «равноправность», и или оба они должны считаться частями речи, или оба - подгруппами (надгруппами) частей речи. Если же по данному признаку выделяется только один класс, а все остальные слова составляют «остаток», то, разумеется, нет никаких оснований считать этот «остаток» самостоятельной частью речи.

В китайском языке предикатив явно не составляет «остатка» по отношению к имени: имя и предикатив выделяются одновременно по одному признаку. Поскольку за именем при этом закрепляется статус части речи, то и предикатив должен быть признан наравне с именем частью речи. Глагол и прилагательное в этом случае окажутся подклассами предикатива, а не самостоятельными частями речи.

§ 80. Проблема выделения подклассов слов очень важна, поскольку, чем более дробные подклассы мы в состоянии выделить, тем богаче грамматическая информация о каждом слове. Эффективное разбиение на подклассы достигается прежде всего изучением дистрибуции слов. Почти каждое знаменательное слово может выступать в качестве ядра, т. е. главного слова, которому подчиняются другие слова, составляющие его окружение. Например, в словосочетании очень хорошо ядром является слово хорошо, а очень составляет его окружение, в словосочетании читать книгу ядро - слово читать, а его окружение книгу. Особенно важную роль играет так называемое оптимальное окружение, т. е. такое минимальное окружение, которое должно иметь данное ядро вне контекста. /75//76/

В один подкласс объединяются слова, которые, выступая в качестве ядра, имеют однотипное - количественно и качественно - оптимальное окружение. Например, в классе глаголов один подкласс составляют все глаголы, имеющие оптимальное окружение из одного имени - существительного или местоимения (стонать, дышать, кипеть и т. д.), другой подкласс образуют глаголы с окружением из двух имен - в именительном и винительном падежах (бить, ласкать и т. д.), третий подкласс составляют глаголы с окружением из двух имен - в именительном падеже и винительном с предлогом в (вцепляться, влюбляться, вгрызаться и т. д.; этот подкласс выделяется одновременно по словообразовательному признаку - наличию приставки в‑) и т. д.

Подклассы могут выделяться также по признаку вхождения слова в данный тип окружения. Например, слова кружок, полк, школа, общество и т. п. не являются одушевленными именами (ср. Я люблю свой полк при Я люблю своего брата), однако, подобно одушевленным именам, они могут употребляться в дательном падеже в окружении глаголов типа подарить (Писатель подарил школе свои книги), в именительном падеже при глаголах типа восхищаться, презирать (Школа восхищается вами) и т. п. Тем самым они составляют особый подкласс имен существительных.

Признаки подкласса очень часто не имеют внешнего выражения в самóм слове, их можно выяснить только посредством тщательного изучения текстовых реализаций слов. Соответственно, зная подкласс (подклассы), к которому (которым) принадлежит слово, мы знаем закономерности его сочетаемости, а отсюда и правила употребления.

§ 81. Особую сложность составляет вопрос о характеристике плана содержания классифицирующих категорий вообще и частей речи в частно­сти: каким образом можно описать значение категории женского рода или категории существительного? Можно лишь сказать, что это абстрактные грамматические значения, реальность которых вытекает из реальности самих группировок слов: поскольку в языке все в конечном счете предназначено для выражения смысла, существенные грамматические явления, даже такие формальные, как классифицирующие категории, в той или иной мере семантизируются. Семантическая характеристика классов слов зависит от денотативной отнесенности типичных представителей этих классов, однако никоим образом не определяется этой отнесенностью полностью. Так, бег, краснота с точки зрения денотативной отнесенности представляют собой обозначения процесса (действия) и качества (признака, свойства) соответственно, в то же время с грамматической точки зрения оба эти слова передают значения предметности. /76//77/

ЛИТЕРАТУРА

Блумфилд Л. Язык. М., 1968.

Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. М., 1967.

Кубрякова Е. С. Основы морфологического анализа. М., 1974.

Холодович А. А. Опыт теории подклассов слов. - «Вопросы языкознания». 1960, № 1.

Щерба Л. В. О частях речи в русском языке. - Л. В. Щерба. Избранные работы по русскому языку. М., 1951.

Яхонтов С. Е. Понятие частей речи в общем и китайском языкознании. - Вопросы теории частей речи. Л., 1968.

Яхонтов С. Е. Методы выделения грамматических единиц. - Языковые универсалии и лингвистическая типология. М., 1969.

О некоторых способах формообразования было рассказано в § 89. Теперь подробнее укажем основные способы формообразования в русском языке:

1) при помощи мены окончаний (флексий), например: иду. идёшь, идут; стол (нулевое окончание), стола, столу. ... столы, столов и т. д.; добрая, доброе, добрый, добрые;

2) при помощи формообразующих суффиксов, например: писать – писал; умный – умнее;

3) при помощи формообразующих приставок, например: делать – с делать, писать – на писать;

4) как дополнительное средство при, формообразовании используются чередования звуков (обычно вместе с другими способами формообразования), например: мог у – мож ешь; друг – друз ья;

5) изменением места ударения, например: окнá – óкна, стенá – стéну, подрéзать – подрезáть, нас пать – насыпáть;

6) меной формообразующих суффиксов, например: реши ть – реша ть, лиши ть – лиша ть, броси ть – броса ть.

В некоторых случаях в формы слова превратились когда-то разные слова, например: я – меня; человек – люди; хорошо – лучше;плохо – хуже.

Кроме описанных способов образования форм слова (такие формы называются простыми), имеются формы сложные (аналитические), образующиеся добавлением служебных слов к словам самостоятельным, например: дом – в доме (предложный падеж), пошёл – пошёл бы (сослагательное наклонение), читать – буду читать (будущее сложное).

Упражнение 107 . Укажите, какими способами образованы формы слов. Спишите, вставляя пропущенные буквы.

1) Веду, ведёшь, ведут; 2) бегу, бе...ишь, бегут; 3) красивый, красивая, красивое, красив...е; 4) добрый, добрая, добрее; 5) играть, играл, играл бы; 6) петь, пел, пел бы; 7) пеку, пе…ёшь, пе...ут;

8) глохнуть, оглохнуть; 9) дряхлеть, одряхлеть; 10) решить, решать; 11) pa. ..казать, pa... казывать; 12) перерéзать, перерезáть; 13) брать, взять; 14) читать, читал, буду читать, читал бы; 15) интересный, интереснее, самый интересный; 16) простой, простая, проще, самый простой.

РУССКАЯ ОРФОГРАФИЯ

О р ф о г р а ф и я – это совокупность правил, устанавливающих: 1) написание значащих частей слова (корней, приставок, суффиксов и окончаний); 2) слитные, раздельные и дефисные написания слов и их частей; 3) способы переноса; 4) употребление прописных букв.

Первый раздел орфографии – написание значащих частей слова – основывается на морфологическом принципе: значащие части слова (корни, приставки, суффиксы и окончания), выделяемые в результате морфемного анализа, пишутся единообразно, независимо от произношения. Вот примеры:

а) вóды, водá, водянóй (кореньвод- пишется одинаково во всех словах, хотя произносится по-разному);

б) соснóвый, берёзовый (суффикс-ов - пишется одинаково, несмотря на разницу в произношении);

в) пóжил, поéхал, почитáл (приставкапо- пишется одинаково, хотя произносится по-разному);

г) столóм, дóмом, гóродом; к стенé, к деревнé, к рóще (окончание -ом и окончание -е во всех словах пишется одинаково, несмотря на разницу в произношении).

Морфологические написания бывают пяти видов:

1) морфологические написания, определяемые произношением данного звука в сильной позиции и являющиеся опорными для проверки написания в других случаях, например: вó ды, низ ок, дубó вый, по езд, с резать, столó м, в землé ;

2) морфологические написания, не расходящиеся с произношением, но не являющиеся опорными, поэтому требующие проверки, например: са д (са д), чут кий (чут ок), с писать (с резать), привéтли вый (сонл вый), у бáни (у земл );

3) морфологические написания, расходящиеся с произношением, но проверяемые опорными случаями, например: во дá (вó ды), низкий (низок), ос но вый (дубó вый), дóмо м (столó м), к бáне (к землé );

4) морфологические написания, не расходящиеся с произношением, но не проверяемые опорными случаями, например: ка б на, ка кáо, ка лóрия, га лáнтный, ба йдáрка, ба гáж, ма жóрный, на т ра;

5) морфологические написания, расходящиеся с произношением и не проверяемые опорными случаями, например: во лд рь, со бáка, бо тáника, ве нтил тор, го ндóла, до минó, же тóн, кре матóрий, жи рáфа, ци л ндр, ши мпанзé.

В сравнительно редких случаях в русской орфографии имеются отступления от морфологического принципа. Причины этих отступлений следующие:

а) уступка произношению, т. е. введение написаний в той или иной мере фонетических; например, различное написание одной и той же приставки, а именно приставок, оканчивающихся на -з:без- – бес-, воз- – вос-, из- – ис- и т. п. (без дарный –бес предельный , во зделать – во скликнуть, из резать – ис портить); различное написание основ в этимологически родственных словах: сват ать – свад ьба, нос – нозд ри, лез у – лес тница и под.;

б) некоторые особенности русской графики; в частности, своеобразие в употреблении букво, ё, е после шипящих и ц (конём , но ключом ; столóм – домóм , но кольцóм – пальцем );

в) сохранение следов старинных чередований звуков, например: прико сновение – каса тельная;

г) смешение русских и старославянских написаний, например: ра стение, отра сль (старославянские написания), но ро сток, ро сла (русские написания);

д) стремление средствами орфографии дифференцировать значения слов-омонимов, например: поджо г (существительное) – поджё г (глагол прошедшего времени) – так называемые дифференцирующие написания.

Второй раздел орфографии – слитные, раздельные и дефисные написания – связан с лексикой. Принципом этого раздела орфографии является раздельное написание слов как самостоятельных, так и служебных. Например: Я не намёл в столе нужной мне бумаги. В этом предложении восемь слов, и все они пишутся раздельно. В процессе развития языка служебные слова (предлоги и частицы) могут сливаться с самостоятельными, образуя новые слова, например: наречия втёмную, сначала, по-моему; союзы тоже, чтобы и т. п. Процесс слияния происходит постепенно, поэтому имеется много переходных образований, написание которых вызывает затруднения, например: на ходу. влёт, без устали и т. п.

В основе третьего раздела орфографических правил – переноса слов – лежат факты фонетические и морфологические.

Слова в русском языке переносятся по слогам. Это фонетическое правило ограничивается запрещением переносить слоги, состоящие из одной буквы, и запрещением в некоторых случаях разрывать значащие части слова (раз-бить, а не ра-збить).

В основе четвёртого раздела орфографии – употребления прописных букв – лежит: 1) выделение начала каждого отдельного самостоятельного предложения, 2) выделение имён собственных, например: Лето я провёл на Волге, близ города Казани, 3) выделение инициальных аббревиатур типа МГУ, ГЭС, ООН (см. § 116), все буквы которых пишутся как прописные.

Изображение слова или каких-либо его частей на письме с целью обратить внимание на способ их написания называется орфограммой. Например, орфограммой является слово собака и часть его соб-, содержащая непроверяемый безударный гласный [о].

Упражнение 108 . Разбейте приведённые ниже слова на значащие части и определите, к какому виду морфологических написаний относится написание каждой выделенной вами части (укажите в скобках пункт, под каким подобный вид написаний указан в § 103).

Образец. Ватрушк-а – корень (4), окончание (2).

Ворона, покупать, комар, нора, корова, ложка, разгул, избрал, искал, сынок, борода, окна.

Как соотношение, связывающее формы одного слова («стол» - «стола», «говорю» - «говорил»). Решение вопроса о том, какие две формы следует считать формами одного слова, а какие - разными словами (вопроса о границах формообразования и словообразования), зависит от ряда факторов и не всегда однозначно. Часто к одному слову относят формы с одним номинативным (непосредственно отражающим внеязыковую действительность) и разными (отражающими синтаксические возможности ) значениями, например «стол» - «стола», «хожу» - «ходишь», формы с разным номинативным значением при этом считаются разными словами и относятся к словообразованию («отучить» - «отучивать», «баня» - «банщик»). В этом случае формообразование не отличается принципиально от . Другой подход основывается на противопоставлении грамматических (требующих обязательного выражения) и неграмматических значений. Формы, различающиеся лишь , объединяют в одном слове и относят к формообразованию («стол - стола», «стол - столы», «хожу - ходишь», «отучить - отучивать»), а к словообразованию относят лишь формы, различающиеся неграмматическими значениями («баня» - «банщик», «учить» - «ученик»). Некоторые учёные к формообразованию относят формы, способ образования которых регулярен, например на -ly (bright-ly) , образующиеся от любого . Иногда формообразование понимается в более узком смысле, как относящееся к формам, различающимся номинативными грамматическими значениями (формы , каузатива при их грамматическом выражении в языке). В этом случае формообразование занимает промежуточное положение между словообразованием и словоизменением (последнее относится к формам, различающимся лишь синтаксическими значениями). При данном подходе возникает возможность дифференцированного рассмотрения средств выражения словообразования, формообразования и словоизменения, что позволяет выявить важные характеристики языков (ср. в , суффиксацию и префиксацию как средства выражения вида в при способе выражения синтаксических грамматических значений).

• Зализняк А. А., Русское именное словоизменение, М., 1967;
• Виноградов В. В., Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии, в его кн.: Исследования по русской грамматике, М., 1975;
• Sapir E., Language, N. Y., 1921.

В. М. Живов.

Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия . Гл. ред. В. Н. Ярцева . 1990 .

Смотреть что такое "Формообразование" в других словарях:

формообразование - формообразование … Орфографический словарь-справочник

ФОРМООБРАЗОВАНИЕ - образование грамматических форм слова. Противопоставляется словообразованию … Большой Энциклопедический словарь

ФОРМООБРАЗОВАНИЕ - ФОРМООБРАЗОВАНИЕ, формообразования, ср. (научн.). 1. только ед. Образование, формирование чего нибудь. 2. То, что получило определенную форму, структуру. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

формообразование - сущ., кол во синонимов: 1 образование (194) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов

формообразование - Изготовление заготовки или изделия из жидких, порошковых или волокновых материалов. [ГОСТ 3.1109 82] Тематики технологические процессы в целом EN primary forming DE Urformen FR formage initial … Справочник технического переводчика

Формообразование - В Викисловаре есть статья «формообразование» Формообразование процесс образования новых форм. Формообразование то, что получило форму, структуру. Формообразование в языкознании: образование … Википедия

формообразование - 1) Образование форм одного и того же слова (ср.: словоизменение). Формообразование имен существительных. 2) Образование форм слова, выражающих несинтаксические категории. Формообразование глаголъно ви довое … Словарь лингвистических терминов

формообразование - я; ср. 1. Образование, появление новых форм. Ф. новых видов растений. Процессы формообразования. Учение о формообразовании (лингв.; учение об образовании грамматических форм слова). 2. обычно мн.: формообразования, ний. То, что получило… … Энциклопедический словарь

Формообразование - 20. Формообразование D. Urformen Е. Primary forming F. Formage initial Источник: ГОСТ 3.1109 82: Единая система технологической документации. Термины и определения основных понятий … Словарь-справочник терминов нормативно-технической документации

формообразование - см. Морфогенез … Большой медицинский словарь

Книги

• Формообразование и режущие инструменты. Учебное пособие. Гриф УМО вузов России , А. Н. Овсеенко , Д. Н. Клауч , С. В. Кирсанов , Ю. В. Максимов , 416 стр. Рассмотрены основные методы формообразования деталей путем механической обработки (резанием), физические основы процесса и износа режущего инструмента, современные инструментальные… Категория: Учебники для ВУЗов Серия: Высшее образование Издатель: Форум , Производитель: